|
— Вот теперь я точно никуда не уйду. — Почему? — подивился чародей Дня. — Потому что по дурацким представлениям именно я мастер! И мне очень интересно, что за спектакль здесь устроили вы и какую роль отвели мне и моей дочери! И, наконец, Нов, никогда бы не подумал, что стану свидетелем заката твоей карьеры! — Что?! — небеса прорезала молния, яркая, белая, с этаким едва уловимым фиолетовым отливом по краям. — То! — ткнул Керлик пальцем вверх. — Какого демона магия возвращается?! По сценарию, если я правильно разобрался, она несколько опережает события. — О Великий Свет! — Новелль ощутимо побледнел, теперь сам вполне годясь за волшебный фонарь. — Кажется, они сняли Ловцов… — Они? — тотчас уловил неладное тёмный чародей. — Все в круг! — проигнорировал светлый. — Девчонку прикройте! — Ты что? Поставил на мою дочь ловушку?! — Нет, на тебя. На твою дочь я как то не рассчитывал… Новелля прервал полный страха и муки стон. — Папа… я, кажется… И Керлик сделал то единственное, что мог в его положении сделать любящий отец. Посередине залитого светом волшебных фонарей Королевского проспекта стояли трое: белый маг, эльф и полутролль. Доселе чистое небо неожиданно заволокли тучи, готовясь обрушиться на Главель колким снегом. Ветер набирал силу и заунывно предвещал нешуточную метель. — Нов, может, последуем разумному примеру? — предложил Гирелингель. — Нет. По твоему, я зря весь этот спектакль устроил? На потеху Хрону? — Маг щёлкнул пальцами — рядом с троицей появились волшебные силуэты исчезнувших Алай, Керлика и его дочери. — Не бойтесь, мои ребята скоро будут. — Мы вольники! — фыркнул Делиц. — Пусть их много — мы смелее! Кер сочинил. — Кстати, а что насчёт Кера? — Эльф спокойно, без суеты складывал малый лук. В предстоящем бою пригодится. — Он ведь ушёл. — Ну и что? — отмахнулся чародей. — У него дочь рожает. Ты полагаешь, что Хрону есть ещё до чего дело? Первый пробный огненный шар зашипел в стене воды — гости пришли, их встретили. — Эх, вольники! Надеюсь, ребята действительно успеют! * * * Чёрный замок с тревогой вслушивался в душераздирающий крик. Надрывалась молодая хозяйка, а хозяин сидел рядом и нисколечко не пытался успокоить её. Странно. Чёрному замку не удавалось разгадать поведение обоих, поэтому он замер в ожидании. И дождался. Глава 14 Алое среди алого, или Открытый разум Алые головки мака мерно качались на едва заметном ветерке. Вправо влево, вправо влево. Они завораживали, очищали голову до пустого звона, усыпляли. Они забрали мысли, желания, тягу к действию. Утащили, увели и тупую, ноющую и скучную боль. Обволокли туманом спокойствия и бездумья. Впрочем, вряд ли во всём был виноват исключительно мак. Да и не мак это. После боя на берёзовой «ступеньке» в Романде что то оборвалось. Он утратил какую либо способность воспринимать окружающее. Юноша не удивлялся поведению брата, не радовался появлению Марго, не приставал с вопросами. Не видел, что сделали с оставшимся в живых воином, с которым он сцепился. Не замечал яростной неприязни, вспыхнувшей между Имлундом и капитаном, очевидной и бешеной ненависти мужчин друг к другу, хотя во время стычки они действовали как одно целое. Романд сидел в траве, здоровой левой рукой теребил белоснежную кашку, пугая вернувшихся шмелей. Трудяги недовольно гулко и низко жужжали, но не трогали наглого человека, возможно, понимая его состояние или, что вероятнее, осознавая — им здесь, на такой высоте не место, как и кашке, как и лесу на предыдущей «ступеньке», светлой рощице на этой или даже маку на следующей. |
