Хорошо хоть раны Дональда не опасны... Одно ребро сломано, на голове громаднейшая ссадина; по словам врача, в гольф ему в ближайшее время играть не придется. Но Дональду здорово повезло. Все могло кончиться куда хуже. Элли не сомневалась, что неизвестный всадник специально направил лошадь на Дональда, чтобы покалечить или даже убить.

Всадник был существом из плоти и крови, к тому же довольно неуклюжим. Если предыдущие «привидения» были несовершенны в мелочах, то это и вовсе не выдерживало никакой критики. Либо негодяй теряет сноровку, либо он запаниковал.

Имя всадника первым назвал Дональд. Небо на востоке уже порозовело, когда Элли и Кейт позволили повидаться с раненым. К Теду посетителей по-прежнему не пускали, но доктор Голд заглянул к нему и принес радостные новости. Старина Тед постепенно шел на поправку.

Закованный в корсет, одурманенный болью и лекарствами, Дональд встретил в штыки появление в палате гостей... особенно Элли. Она топталась на пороге, не в силах преодолеть невесть откуда взявшееся смущение. Бледный романтический герой с трогательной повязкой на лбу вдруг показался чужим и незнакомым... Бросив на Элли неприязненный взгляд, Дональд скривился в гримасе боли и повернул голову к Кейт.

– Бут, – с трудом шевеля губами, сообщил Дональд. – Ты его узнала?

– А-а! – воскликнула Кейт. – Мне тоже так показалось, только я не была уверена.

– Я... видел... его... портрет. – Дональд опустил веки. Потом приподнял, моргнул несколько раз. – Ч-черт... отключаюсь... напичкали всякой дрянью. Да... точь-в-точь как Джон Уилкс Бут на портрете.

– Хорошо, хорошо... – Кейт потрепала его по руке. – Отдыхай, мой мальчик. За нас не беспокойся, уже почти рассвело. Что-нибудь еще заметил?

– Нет. Не знаю. Мысли путаются...

А рукопись? Что ты с ней сделал?

Дональд распахнул глаза.

– У-хо-ди-те, – четко произнес он. Пришлось ретироваться.

– Ну что распустила нюни, как кисейная барышня? – недовольно спросила тетушка Кейт, выруливая с парковки больницы. – Ничего страшного с ним не стряслось, до свадьбы заживет. Уж я-то знаю Дональда! Этот несчастный корсет не помешает ему...

– Ты просто отвратительна! – выпалила Элли.

Всякий раз, когда Кейт уставала, ее тянуло на непристойности. А сегодня она невообразимо устала... От Элли не укрылись круги под глазами и скорбные складки в уголках губ. Но как бы то ни было, машину Кейт вела со свойственной ей бесшабашной лихостью. В округе мало кто соглашался с ней ездить. Поскольку у Элли выбора не было, она просто закрыла глаза и изо всех сил вжалась в сиденье.

– Вот оно, мужское "я" во всей красе, – продолжала тетушка. – Это же старо как мир! Дональд не хотел, чтобы ты видела его в таком жалком состоянии. До чего ж самовлюбленные существа эти мужчины! Потому-то я и не стала выходить замуж во второй раз. Нет у меня ни времени, ни сил нянчиться с капризами великовозрастного младенца.

– А как же доктор Голд? – спросила Элли.

– О-о... Фрэнк... – Голос тетушки потеплел. – Фрэнк – другое дело... Только, прошу тебя, без радужных надежд. Фрэнк замечательный... м-м... друг... но и за него я бы тоже не вышла. Даже если бы и предложил, – добавила она.

Только вернувшись из больницы домой, они обнаружили разгром в библиотеке. Странное дело, но Кейт, похоже, ожидала чего-то подобного.

Стоя посреди хаоса, она выругалась, да так, что даже у Элли, привыкшей к словесной изобретательности тетушки, загорелись уши.

– Цирковой номер с лошадью, – говорила Кейт, машинально собирая разбросанные книги, – был задуман специально для того, чтобы выманить нас из дому.