|
Да, вот еще, держи. Кристя повертела в руках бумажку с непонятными значками. - Это зачем? - Тут написано, что ты немая, - пояснила спасительница, - вдруг на чеченцев наткнешься, - покажешь. Мы убогих почитаем, никто и пальцем не тронет, только платка не разматывай, это не принято, прикрывайся и глаза опускай, поняла? Кристя кивнула. - Ну иди, - велела добрая самаритянка. - Тебе попадет, - прошептала Кристина. - А, - махнула рукой девчонка, - я ихнюю семью ненавижу, живу в женах у старшего сына, никто мне ничего не сделает, твою комнату свекровь запирает, вот ей точно секир-башка будет, давай двигай. - Возьми браслетик на память, правда, там мое имя, а как тебя зовут? - спросила Кристя. - Хафиза, - ответила девушка и вытолкала ее из сарая. Стоял страшный холод. Кристина побрела по дороге, ноги, ослабевшие за несколько месяцев плена, плохо слушались, к тому же добрая Хафиза, дав одежду, забыла про обувь, и Кристина шла в тоненьких туфельках. Наконец на тропинке попался стог. Девочка, как сумела, обернула ноги сеном. Стало теплее. Тропинка петляла туда-сюда, потом впереди показалась большая дорога. Кристина, боявшаяся теперь всех, легла в глубокую придорожную канаву и принялась разглядывать тех, кто брел по бетонке. Никаких людей в военной форме она не заметила. Сначала протащилась довольно плотная группа горланящих чеченок, потом проехала машина, следом появилось несколько женщин с клетчатыми сумками. Одна, задыхаясь, села на обочину, как раз возле того места, где пряталась Кристина. Женщина была явно русская, с простым славянским лицом, усталым, но добрым. Так она встретила Зою. Выслушав Кристю, женщина вытащила из сумки старые, но целые кроссовки, теплые шерстяные носки и полбуханки хлеба. Они пошли вместе в сторону границы. - Не надо тебе к военным, - поучала Зоя, - раз отец погиб, а родственников нет, значит, сдадут тебя в детский дом. Держись за меня, вместе до Москвы доберемся. Зоя собственноручно вписала в свой паспорт Кристину в графу "Дети". - Скажем, что твое свидетельство о рождении потерялось, - объяснила она, - а мой паспорт цел, к тому же подтвержу, что ты - моя дочь, все и поверят. Она оказалась права. Ни у кого женщина с девочкой не вызвали ненужных подозрений. - Нам бы только до Москвы добраться, - твердила Зоя, - там Раиса поможет, родная кровь, сестра. - Надо же, - тихо произнесла Тамара, - какая Зоя добрая женщина... была. Кристя улыбнулась: - Она хорошая, только очень вспыльчивая, если чего не так сделаешь, запросто может по шее надавать, но потом быстро отходит и даже извиняется. Я вздохнула. Наверное, у них с Раисой это было семейное, хорошо хоть Зоя не пила. - Она меня спасла, - прошептала Кристина, - называла дочкой... Голос девочки прервался, и она молча уставилась в окно. У меня защемило сердце. Это сколько же должен пережить ребенок, чтобы разучиться плакать! - И куда мне теперь? - пересилила себя Кристя. |
