Два дня спустя Хью и Рольф отправились в Лэнгстон в сопровождении своих оруженосцев и отца Бернарда, пожилого человека, сохранившего удивительную энергию. Четыре дня они ехали через Эссекс, а затем добрались до Саффолка.

Стоял январь, холодный, сырой и ветреный. На пути встречались лишь пастухи, перегонявшие скот с одного пастбища на другое. Священник устраивал ночлеги в гостевых домах духовных орденов, в изобилии рассыпанных по сельской местности. За мелкую монету путники получали горячий ужин и мягкую постель, а после утренней службы, перед тем как тронуться в дорогу, — овсянку, хлеб и сидр. Отец Бернард предупредил своих спутников, что без посещения службы на завтрак рассчитывать не стоит.

— Таким примерным прихожанином я не был уже много лет, — — с усмешкой произнес Рольф в последнее утро их путешествия.

Священник и оруженосцы рассмеялись, Хью только сдержанно улыбнулся: его больше интересовали окрестности, чем шутки Рольфа. Местность в целом была равнинной, слегка покатой, явно не хватало холмов, привычных для Хью с детства. Время от времени попадались просторные луга и прекрасные старые рощи. Дома, встречавшиеся на пути, были обиты досками и оштукатурены, крыши аккуратно покрыты соломой; каменных строений нигде не было видно. В общем, эти земли выглядели вполне благоустроенными и процветающими, как оно и было на самом деле.

Попадались небольшие порты, где стояли рыболовные лодки; порой сюда заходили торговые суда. Повсюду паслись стада коров и овец. Саффолк был самой густонаселенной из саксонских областей Англии благодаря так называемому закону делимого наследства, позволявшему землевладельцам делить свои земли поровну между всеми детьми. В других районах Англии это было не принято.

Дорога петляла по тихой сельской местности, и Хью подумал, что сейчас он со своими спутниками словно бы отрезан от всего мира. Через эту область не проходил ни один из больших торговых путей. Воздух был холодным и влажным, тишина — почти гнетущей. Оказавшись вдали от королевского двора с его хлопотами и заботами, Хью обнаружил, что зима в действительности — очень красочное время года. Черные ветви деревьев четко вырисовывались на фоне серого неба. Болотные камыши и трава, расцвеченные всеми красками от красновато-коричневой до золотой, пробивались то там, то сям на темной земле и на обледеневших берегах ручьев и рек, густой сетью покрывавших безлюдный зимний ландшафт.

Хью заметил, что эти земли годятся как для пастбищ, так и для пахоты. Он раздумывал о том, сколько земель принадлежит хозяину Лэнгстона и хватает ли крепостных, чтобы возделывать их. Что там выращивают? Разводят ли овец и коров? Есть ли мельница? С каждым шагом своего коня Хью Фоконье все больше преисполнялся нетерпением: когда же он наконец увидит владения своих предков?

— Вот, милорд, прямо перед нами, за рекой, — сказал отец Бернард. — Если я не ошибаюсь, это и есть Лэнгстонский замок.

Путники остановились на обрывистом берегу над рекой Блит. Хью внимательно осмотрел окрестности.

— Здесь нет моста, — заметил он.

— Значит, где-то поблизости должен быть перевозчик, — рассудительно ответил Рольф.

Они направились вниз по склону и поскакали вдоль берега. Вскоре, прямо напротив Лэнгстонского замка, они увидели на той стороне реки плоскодонку, но перевозчика в ней не было. Оруженосец Хью, Фальк, заметил на берегу шест с колоколом. Повернув коня, он что было сил зазвонил в колокол; несколько секунд спустя на том берегу показался бегущий к лодке человек, — Молодец! — похвалил оруженосца Хью.