Катерок вынес нас «на простор речной волны». Пожилой капитан, он же рулевой, он же вахтенный матрос плавсредства, оказался еще и гидом. Что-то там не сложилось с экскурсоводом. Хотя он и не был профессионалом, не обладал хорошо поставленным голосом этого обязательного представителя экскурсионных поездок. Но как он говорил! Неторопливо, ласково и как-то по-домашнему. Создавалось впечатление, что сидишь и слушаешь хорошо знакомого тебе доброго человека. Я, пытаясь сесть поудобнее – локоть Алены все время упирался в бок, – дважды наступила Наталье на ногу, но она даже не фыркнула. Просто удивленно окидывала меня туманным взглядом.

Все коллективно вздрогнули, когда капитан, закончив краткий экскурс в историю города Калязина, без всякого перехода сказал: «Сейчас мы с вами идем по бывшей центральной улице затопленного города – улице Тверской». Я намертво вцепилась в поручень. Алена вцепилась в меня, недоверчиво посмотрев на безмятежную воду. Капитан печальным голосом продолжал травить душу:

– Сама колокольня стояла на торговой площади, примыкавшей к пристани…

Успокоились мы, только причалив к колокольне. Она уже «была поставлена» на коммерческую основу. В полном смысле этого слова. Теперь для удобства туристов, и, соответственно, пополнения казны, вокруг нее была сделана солидная насыпь из песка и камней. Можно было гулять, фотографироваться и любоваться красотами берегов. О трагедии уже не думалось. Видя нашу растерянность, капитан подошел и тихонько шепнул:

– Пойдите помочите ладони в воде. Место-то святое. А строили эту колокольню крепостные крестьяне Ушаковых. За два года возвели. И с гарантией. Если, мол, в течение пяти лет рухнет, они ее возведут снова и за свой счет.

– Да-а-а, – протянула Алена. – У нас на даче гарантированный фундамент каждый год после зимы фортели выкидывает. То тут перекосило, то там выперло… А это, полузатопленное, столько лет стоит и рушиться, слава богу, не собирается…

Экскурсия заняла чуть больше получаса. Вернувшись, решили пойти в магазин. Кто-то из теплоходных знатоков посоветовал нам пойти по бережку в сторону улицы Чехова, а потом по улице Чехова все прямо, прямо и прямо. И почему мы решили, что улица Чехова должна быть заасфальтирована? Узенькой тропинкой, мимо зарослей гигантской крапивы и лебеды мы пошли искать эту самую улицу. Не смутило даже, что отправились почти в одиночестве. «Почти», поскольку следом двинулись двое молодых людей. На всякий случай решили пропустить их вперед. Благо повод представился – красивая усадьба помещика Ушакова. Кажется, в одну из его дочерей – Екатерину Александр Сергеевич Пушкин в свое время тоже был влюблен…

Кроме усадьбы ничего не напоминало о бывшем селе Никитском. С фасада здание обновлялось. Ремонтные работы, судя ко количеству работающих – два человека – и темпам, грозили затянуться надолго.

– Скажите, пожалуйста, – вежливо обратилась Наталья к рабочим, – а что сейчас находится в этом доме?

– В этом доме, – последовал не менее вежливый ответ, – сейчас находится дурдом. Только он временно закрыт. В связи с ремонтом.

– Во, блин! – забыв про вежливость, выдала подруга. – Это как же тогда здесь живут рядовые граждане, если психи живут в дворянском гнезде?

– Хреново. Хуже психов, – последовал ответ, приправленный тяжелым вздохом.

– Может, пристроишься сюда после окончания института? – заботливо спросил Лешик Алену.

– Только после вас. Тут, наверное, с количеством психбольных плоховато, – рассудила Алена. – Вот если пополнишь собой…

Как ни странно, но двое молодых людей совсем не торопились уходить вперед.