Ходили слухи, что в одном из вагонов их состава собраны женщины-офицеры, но пока это ничем не подтвердилось. Говорили также, что существует уже несколько таких поездов, курсирующих по стране.

Вуд знал наверняка лишь одно — тут содержались представители всех родов войск армии Соединенных Штатов, даже люди из береговой охраны. В отдельном вагоне ехали сержанты и младшие офицеры, это уже было известно. Однако никто не мог с уверенностью объяснить, для чего это все кому-то потребовалось.

Говорили, что президент Роман Маковски решил теперь поставить под свой полный контроль и вооруженные силы, после того как уже распустил законное правительство и отменил действие Конституции.

А изолированных в этих поездах-тюрьмах офицеров из лучших подразделений он собирался заменить своими верными псами из «Ударных отрядов» Хобарта Таунса.

Подполковник Янг переступил через тело лежавшего в бессознательном состоянии лейтенанта-коммандора из ВМФ и опустился на пол рядом с Бернеби Вудом. Тот попытался подняться на ноги.

— Вольно, лейтенант.

— Слушаюсь, сэр.

— Как вы думаете, который сейчас час, Вуд?

— Не уверен, сэр, но мне кажется, что сейчас начало восьмого. Я пропустил момент заката — местность тут очень холмистая.

— Начало восьмого? Что ж, неплохо. Слушайте, Вуд, я разговаривал о вас с людьми, которые вас знают. Мне стало известно, что вы выступали за легкоатлетическую команду «Уэст Пойнта» в нескольких крупных соревнованиях. Это так?

— Да, сэр.

— Какие дистанции?

— Ну, длинные меня никогда не привлекали. Я спринтер.

Он был рад поговорить на эту тему и хоть ненадолго отвлечься от тягостных мыслей.

— На сотне и двухсотметровке я чувствовал себя довольно уверенно, сэр.

Он усмехнулся.

— Ребята шутили, что я так хорошо бегаю лишь благодаря этой моей оглобле, — он потрогал свой нос. — Они говорили, что эта штука помогает мне преодолевать сопротивление воздуха.

— А после училища вы занимались бегом?

— Я десантник, сэр. Каждый день по шесть миль — вот моя норма. Ну и несколько спринтерских забегов, чтобы поддерживать форму.

Подполковник улыбнулся.

— Дело в том, что я и несколько других офицеров — майор Уилтон, например, и лейтенант-коммандор Карриган — обдумывали тут одну идейку. Мне бы хотелось знать, не присоединитесь ли вы к нам.

Майор Уилтон был пехотным офицером, Карриган — флотским. Оба они пользовались большим уважением.

— Здесь мы ничего не можем вам приказывать, Вуд, — продолжал Янг. — Как вы себя чувствуете?

Вуд внимательно взглянул на лицо подполковника, почти скрытое в полумраке.

— Довольно неплохо, сэр.

— Похоже, что вы сохранили лучшую физическую форму из всех нас. К тому же, вы — самый быстрый бегун. Мы планируем организовать побег. Но побег лишь для одного человека. И мы хотим, чтобы этим человеком стали вы, Вуд.

— Но сэр…

— Позвольте мне закончить, лейтенант.

Янг усмехнулся.

— Конечно, приходится признать, что этот ваш нос представляет собой отличную мишень, но…

Вуд засмеялся, глядя на свои руки.

— Ладно, шутки в сторону, — продолжал Янг. — Я скажу вам ваше задание, вы можете согласиться или отказаться. Поверьте, никто вас за это не осудит, и, если нам повезет выбраться отсюда, отказ не будет зарегистрирован в вашем послужном списке.

— Да сэр, я понял. Что от меня требуется?

— Мы уже некоторое время обсуждали этот вопрос и пришли к выводу, что никто не знает, что мы изолированы в этом поезде.