|
Однако он понимал, что просьбы о помощи будут восприняты как слабость, а рейхскомиссариат даже сейчас оставался политическим водоворотом, кишащим беспринципными честолюбцами, политиканами, махинаторами, заговорщиками, и все они ждали, просто выжидали, когда он, Гредель, совершит ошибку. Тогда бы появилась возможность нашептать всякие гадости в нужные уши, выбить из-под него опору и обеспечить собственное возвышение. У него было столько врагов! Если бы только знал Генрих, или сам Вождь, на какие безумства толкает людей главная человеческая слабость — честолюбие! Он просто был слишком чист для мира политики. Он жил исключительно ради своего долга, а не ради глупых медалей и пустых званий и должностей!
— Доктор Гредель! — Да-да, Берта, я просто хотел убедиться наверняка. — Понимаю, все это очень сложно. — Но мы должны двигаться вперед, — решительно произнес Гредель. Поморщившись, он стиснул переносицу, жалея о том, что не может сейчас выпить чашку чая, и продолжил: — Итак, на чем я остановился? — «…скорейшего достижения определенных целей». — Да-да, продолжаем. «Эти приоритеты распределены следующим образом. Состав 56, находящийся в ведении управления IV-Б4, загружает необходимый запас угля и получает разрешение немедленно отбыть в пункт назначения. Все задействованные структуры получают распоряжение обеспечить максимальное содействие его продвижению. Состав 118, находящийся в ведении военно-медицинской службы вермахта, остается ждать еще минимум двадцать четыре часа на товарной станции Станислав. Время ожидания будет зависеть от поставок угля на склад; как только мы достигнем уровня девятипроцентного превышения обычного объема, составу будет дано разрешение на отправку». Подпись: Гредель. Все остальное вы знаете, Берта. Передайте приказ нашим людям как можно быстрее. — Доктор Гредель, вы понимаете, что полковник медицинской службы Хауфштраус будет жаловаться армейскому командованию? — Понимаю. С этим ничего не поделаешь. Что бы я ни делал, я наживаю врагов. Уверен, в Берлине меня поддержат. Рейхсфюрер Гиммлер пользуется большим влиянием. Если он встретится с фюрером, он меня поддержит. Я всегда рассчитываю на свои особые отношения с фюрером. Недовольные будут роптать, но нужно делать правильные вещи. — Право, вы идеалист, доктор Гредель. Вы мой герой! Скромно улыбнувшись, Гредель тотчас же снова вернул своему лицу выражение размытой растерянности, к которой примешивалась доля искреннего смущения, поскольку от прямых похвал и выражений чувств ему становилось не по себе. — Я помечу состав 56, — продолжала Берта, — как получивший зеленую линию следовать полным ходом в Аушвиц-Биркенау.
Москва
— Гредель, Ганс, — сказал Крылов, выпустив облако клубящегося дыма, которое собралось под высокими сводами кремлевского кабинета. — Зверь, каких еще поискать. Подобно многим гнусным подонкам, сверхинтеллигентный и сверхобразованный. Предпочитает, чтобы его называли не обергруппенфюрером СС, а доктором Гределем. Миле было не по себе. Как правило, цели не имели лиц. Это были безымянные фигуры в мундирах мышиного цвета или маскхалатах СС, которые бегали взад и вперед до тех пор, пока не замирали неподвижно в объятиях перекрестия оптического прицела, и тогда их убивал ее палец. Это не вызывало особой боли, чему — Мила могла признаться в этом только себе и больше никому — она была рада. После этого они застывали или отступали назад. Мила старалась избегать выстрелов в голову. В основе этого стремления лежал незыблемый постулат: с технической точки зрения попасть в голову значительно труднее, она имеет гораздо меньшие размеры, более подвижная, непредсказуемая. |
