У стойки стало тесно.

— Уступите место дамам! — воскликнула Анни. — Они из Финляндии!

Верити повернулась к завсегдатаю бара и стала весело рассказывать, что ее новые друзья, наряду с другими диковинными штуками, проделали долгий путь за гору, только чтобы взглянуть на сад кактусов, можешь ты это понять?! Кактусы — даже не цветы, а им отдают визит!

— Худо дело, худо! — печально произнес завсегдатай. — Сорняки в чистом виде! На прошлой неделе я очистил от кактусов целую гору у Робинсонов. Заплатили они плохо.

— Вам надо показать здесь что-нибудь приятное, — сказал сосед слева, — посмотрите — красивая маленькая безделка, что должна бы раскупаться, но увы, нет!

Он расставил на стойке трех маленьких пластмассовых собачек, одну розовую, одну зеленую, одну желтую, и собачки начали маршировать бок о бок, зеленая шла впереди. Мари посмотрела на Юнну, но Юнна покачала головой, это означало: «Нет, он не пытается продать их нам, он только хочет нас развлечь!»

Обычная давка, джукбокс, удары бильярдных киев позади в углу, мирный поток беседы и внезапный смех, голос, что повышается, дабы возразить или что-то объяснить, и люди, которые все время приходят и так или иначе получают место за столиками. Анни работала как одержимая, но в этом не ощущалось никакой нервозности, ее улыбка была не деланной, а ее собственной, и то, что она торопилась, вовсе не означало, будто ей недостает времени.

Они ушли из бара, чтобы вернуться обратно в отель. Широкая улица была пустынна, и лишь в немногих окнах горел свет.

— Сад кактусов! — разразилась Мари. — Нечего было его высмеивать! Он возделан с такой тщательностью, с такой любовью. Только песок да песок, всё — колючее и серое, кактусы — высокие, как статуи, или такие маленькие, что нужно поставить ограду, чтобы их не затоптали, об этом надо написать на табличке. Это сад мужества!

Она добавила:

— Верити, ты тоже очень мужественная!

— О чем ты?

— Об этом городе. Об отеле.

Верити спросила:

— Почему вы так серьезно ко всему относитесь? Кактусы любят песок и справляются с жизнью, они растут как хотят! Написать на табличке, какая глупость! А мне хорошо живется в отеле «Маджестик», я знаю всех стариканов и все их фокусы и выходки, и знаю Анни, а теперь я знаю вас, у меня есть все, что мне надо. А Финикс — всего лишь место, где тебя случайно угораздило жить, не так ли? И чего тут такого странного?

Портье проснулся, когда они пришли.

— Верити, — сказал он. — Вам придется подняться по лестнице, ну, ты сама знаешь… Но утром лифт снова будет работать.

Лифт был украшен черными бантиками. Пока они поднимались по лестнице, Верити объяснила:

— Альберт умер в полдень на втором этаже. Так мы воздаем ему честь!

— Ох, я сожалею! — сказала Мари. — Sorry!

— Никаких sorry, теперь ему не надо праздновать этот день рождения, которого он так боялся. Юнна, когда ты получишь свои фильмы?

— Завтра.

— И вы поедете дальше, в Тусон?

— Да!

— Пожалуй, такого бара, как у Анни, в Тусоне нет. Я слышала худое об этом городе, да, худое.

В номере Верити расставила всю обувь, которую только нашла, на прямом марше к двери и повернула цветочные вазы вверх дном. Гардины были задернуты, а чемоданы открыты. Поведение Верити было совершенно ясно.

Назавтра фильмы Юнны были проявлены. Она смогла посмотреть их поездку в автобусе по Аризоне на экране маленького кинопроектора, который владелец бутика поставил на прилавке в угоду туристам.