Неуверенно кивнув, она проговорила:

- Хорошо. Я вам верю.

Может, она и правда сумасшедшая.

- А еще у Пари очень симпатичный помощник.

Лицо Харпер озарила робкая улыбка. Она казалась такой чистой, неземной и все равно была настоящей красавицей. Мне стало интересно, какой была ее жизнь. Надеюсь, что узнаю, пока буду заниматься ее делом.

Я уже открывала дверь, когда услышала ее голос:

- Учителем.

- Что, прости?

- Учителем. Вы спрашивали, кем я хотела стать, когда вырасту. Я хотела стать учителем.

Я повернулась к ней:

- А почему не стала?

Пожав плечами, Харпер отвела взгляд:

- Мама не одобрила. Ей хотелось, чтобы я стала врачом или адвокатом.

Я в упор не могла представить Харпер адвокатом, зато легко представляла ее врачом. Она определенно была из тех, кто умеет заботиться о других. Правда, далеко не все доктора могут похвастать таким качеством. Так что, быть может, из нее получилась бы чудесная медсестра. Хотя и учителем она была бы замечательным.

- Надеюсь, твои мечты воплотятся в жизнь, Харпер.

- Спасибо, - удивленно отозвалась она. – Надеюсь, ваши тоже.

Я благодарно улыбнулась:

- Большинство моих связаны с мужчиной, от которого проблем больше, чем он того стоит. Но мысль приятная.

Она мягко рассмеялась, прикрыв ладонью рот. Зря – у нее слишком красивые губы, чтобы их прятать.

Мы вошли в салон Пари. Перед главным входом стоял стол, но так называемый кабинет у нее находился в задней части студии – в уголке размером с мошонку мотылька, откуда открывался вид из окна на мусорный бак на другой стороне переулка. Услышав раздраженное бормотание из-под стола, я пошла на звук, почти надеясь поймать Пари на чем-то незаконном. Ну очень уж симпатичный у нее помощничек.

По столу были разбросаны компьютерные внутренности. Каждый доступный сантиметр столешницы усеивали провода и какие-то приспособления всех мастей и размеров.

Создавалось впечатление, будто всякий раз, когда я прихожу к ней в салон, она занята какой-нибудь технической фигней. Что, по-моему, шло вразрез с самой сутью ее художественной натуры. Впрочем, натура Пари одной только художественностью не ограничивается.

Я услышала глухой стук, от которого у меня на губах расползлась злорадная ухмылка. Извращенка я.

- Привет, Пар, - сказала я, с беспечным видом прислонившись бедром к столу.

Послышались звуки напряженной возни, включая резкий треск и какое-то бульканье, а потом появилась голова Пари. Густые темные волосы, которые одним показались бы спутанной копной, а другим (то есть мне) – произведением искусства, выглядели так, будто намертво приросли к проводам, над которыми она трудилась. Выплюнув микроскопический кусочек пластмассы, она выдергивала провода из прически одной рукой и прикрывала глаза другой.

- Черт тебя дери, Чарли. – Пари зажмурилась и стала вслепую шарить рукой по столу в поисках очков.

Пари способна видеть то, что нормальные люди называют призраками, с тех пор как в двенадцать пережила околосмертный опыт. Различать внешности и общаться с призраками она не умеет, зато видит их как серую дымку, так что всегда знает, когда они рядом.

Но меня она в состоянии заметить даже за милю. Кажется, моя яркость ее бесит. И это забавно.

Уже в третий раз она слепо оттолкнула от себя солнцезащитные очки и наконец открыла глаза, наградив меня сердитым взглядом. Наверное, это было больно. Мне оставалось лишь надеяться, что у Пари нет похмелья.

Вздохнув, она нырнула обратно под стол.

- У тебя там парень, что ли? – поинтересовалась я.

- Парень? – ворчливо переспросила она, явно пытаясь до чего-то дотянуться. – Нет у меня никакого парня.

- А я думала, есть.

- Нет.

- У тебя есть помощник.

- Это не парень.