|
– Аналогично, – подтвердил Паук. Кабан ничего не ответил – он сегодня был не в духе. Но зато Клепа болтал за двоих: – Это хорошо, что мы их к развалинам не пустили. Не видели они, сколько там добра разного. Но это ненадолго: они, конечно, не профессора, но все равно догадаются, что надо проверить, откуда мы все это приперли. Думаю, надо будет постоянный пост теперь держать там, пока все ценное не вытащим. – Мы за год все не вытащим, – вздохнул Олег. – Считай, до дождей месяца три осталось, а это десять походов «Варяга», если все делать в темпе. У ваксов и своих дел полно, не смогут они вечно тут сотни воинов держать, так что в реальности будет три-четыре похода, это максимум шестьдесят тонн. А по моим прикидкам, вытащить надо в десять раз больше. – Ну железо можно не спешить вытаскивать, – предложил Клепа. – Ты что! – возмутился Паук. – Железо в первую очередь! Вторую зиму оно может не пережить: харды накроются, коррозия начнет платы жрать, да и на ноутах батареи может переморозить, если температура хорошо опустится. – Мозги у тебя переморозит, – хохотнул Клепа. – Я о железе настоящем, а не о твоем электронном мусоре. Там одних колес вагонных сотни две, вот это, я вам скажу, интересная работа – их вытаскивать. Или движки автомобильные – тоже весело тащить. Ну что, еще по одной? – Наливай, – разрешил Олег. – Но эта последняя. Нам завтра тащиться еще несколько часов до «Варяга», не хватало ноги спьяну переломать для полного счастья. – А не надо было жилы рвать: ладно бы ваксов нагрузил, их не жалко, так ты и наших как слонов припахал. Рюкзак плечи уже до задницы стер. Олег не стал спорить – действительно груз получился немаленьким. Но это того стоило: лучше лишний день потерпеть, чем два раза в такую даль бегать. Осушив кружку, он налил чаю, отхлебнул, прилег на бок, уставился в костер. Приятное занятие после трудного дня – разгоряченные ноги остужает ночная прохлада, расслабляются натруженные плечи, по жилам блаженно разливается алкоголь, а в голове полное спокойствие… если не считать беспокоящих мыслей о сосуществовании ваксов и клотов. Товарищи тоже притихли, лишь Паук продолжал с энтузиазмом возиться со своей электроникой. Странно: что он там может видеть при скудном свете костра? Но, судя по всему, все же видит: с его стороны временами доносился звук зуммера, да и поблескивало что-то вполне исправно. У Олега уже начали слипаться глаза, как Паук перебил намечающийся сон: – Да что за ерунду он показывает? – Ну и выкинь его, не мешай людям спать, – сонно пробормотал Клепа. – Хотя, если показывает баб голых, то перед этим дай взглянуть… – Баб у ваксов поищи! Микроволновка, блин! Тут рядом источник микроволнового излучения! – Ага… это тебя сейчас взглядами испепеляют все, кому ты мешаешь спать… Смотри, как бы еще топор из ночи не прилетел… – И мощность увеличивается… Ну ни фига себе!!! А это что за черт!!! Олег собрался поддержать Клепу, высказав что-то неприятное, но не успел. Ночь стерло чудовищной вспышкой, будто десяток молний разом ударило, по ушам больно врезало громоподобным раскатом, из костра вырвало груду пылающих веток и углей, швырнуло на землян. Вскрикнув от боли, Олег мигом позабыл про сон, вскочил, отряхнул с себя обжигающие угли, тут же упал, сбитый с ног второй ударной волной. Приподнявшись на четвереньках, бросил взгляд в сторону стоянки ваксов – там был сущий ад. С неба, разрываемого вспышками молний, дождем сыпались огненные капли. Ударяя о землю, они взрывались, осыпая всю округу голубоватыми сияющими кляксами. В ноздри ударил резкий запах, в глотке защипало – Олег понял, что это горит сера. По крайней мере, газ в воздухе сернистый. |
