Каждый раз, когда Беренсон читал документы, которые предстояло передать, он удивлялся, как искусно они были подделаны. Каждый документ имел реальную основу, но в нее были внесены такие тонкие изменения, что невозможно было усомниться в подлинности документа. В результате же шла коварная дезинформация о численности и возможностях сил НАТО и Великобритании, об их боевой готовности.

В среду, шестого мая, он получил и прочел несколько документов о последних принятых решениях, краткие справки с предложениями, меморандумы. Все бумаги были помечены грифами «Секретно» и «Совершенно секретно». Один материал заставил его удивленно поднять брови. В тот же вечер он передал их через Бенотти, а через двадцать четыре часа получил условный звонок‑подтверждение: материалы получены.

* * *

В воскресенье, 10 мая, у себя в спальне в Черрихейз Клоуз Валерий Петровский склонился над переносным радиоприемником, вслушиваясь в сигналы на волне радио Москвы.

Радиоприемник работал только на прием. Москва ни за что не стала бы подвергать опасности своего разведчика обязанностью самому передавать собственные донесения. Британские и американские службы радиоперехвата работают отлично. У Петровского был большой радиоприемник фирмы «Браун», который можно купить в любом приличном магазине радиотоваров и который принимал почти все радиостанции мира.

Петровский нервничал. Прошел целый месяц с тех пор, как он известил Москву через передатчик «Поплар», что один курьер не вышел на связь, а его груз пропал и попросил прислать замену. Сеансы связи были через день вечером и через день утром. Центр молчал уже месяц.

Этим вечером в десять минут одиннадцатого он наконец услышал свой позывной. Блокнот и карандаш он давно держал наготове. После паузы началась передача. Он записывал сообщение, заменяя азбуку Морзе латинскими буквами. На своих многочисленных постах прослушивания службы радиоперехвата ФРГ, Великобритании и США в этот момент наверняка были заняты тем же самым.

Когда передача закончилась, Петровский выключил приемник, сел за туалетный столик, нашел блокнот с одноразовыми шифрами и начал расшифровку. Через пятнадцать минут он ее закончил:

«Файерберду. Десятый заменит Второго. Встреча Т».

Сообщение повторилось три раза.

Он помнил о встрече Т. Это был один из запасных вариантов встречи. Встреча должна состояться в гостинице аэропорта. Сам Петровский предпочитал придорожные кафе или вокзалы, но он знал, что, хотя именно он главная фигура в операции, вместе с ним задействованы и некоторые курьеры, которые в силу служебных обстоятельств могли находиться в Лондоне лишь считанные часы и не имели возможности выехать из него.

Было еще одно неудобное обстоятельство. Встречу с курьером номер десять Центр назначил очень близко по времени к плановому контакту с курьером номер семь.

С «десятым» нужно было встретиться за завтраком в гостинице «Пост Хаус» в Хитроу. «Седьмой» должен в тот же самый день в одиннадцать часов утра быть на стоянке у отеля при въезде в Колчестер. Это означает отчаянную езду, но он справится.

* * *

Поздно вечером во вторник, 12 мая, в окнах резиденции британского премьер‑министра на Даунинг‑стрит, 10, еще горел свет. Госпожа Маргарет Тэтчер созвала на совещание своих ближайших советников и членов Малого кабинета, чтобы определить стратегию партии перед приближающимися парламентскими выборами. Единственным в повестке дня был вопрос о выборах. Надо принять официальное решение и назначить дату.

Как всегда, премьер‑министр сразу дала понять всем присутствующим, что именно она находит нужным предпринять. Она полагала, что выборы надо проводить сейчас, поскольку консерваторы имеют хорошие шансы на победу, будет сформировано третье подряд консервативное правительство, хотя по конституции она имела право возглавлять нынешнее еще до июня 1988‑го.