В бухту Мятлика корабль вводила Мелкая, пользуясь подсказками гидролокатора. Вахтенный, разумеется, контролировал ситуацию, но вмешиваться в действия «курсанта Утковой» ему ни разу не понадобилось. Уверенно проследовав нешироким проливом, Нинка отыскала место с подходящей глубиной и встала на якорь — причалами здешние порты не оборудованы.

От берега сразу отделилась надувная лодка с подвесным мотором, и лихо понеслась навстречу прибывшим. Народ в ней выглядел одухотворённым и энергичным… подрулив к пассажирскому трапу сразу восемь молодых людей взбежали на палубу:

— Привет саскачеваны! — Аннушка поймала ладошкой «очередь» приветственных хлопков. — Марш за стол, проглоты, пока оладушки горячие! О багаже не беспокойтесь, его доставят в ваши каюты самые предупредительные на свете портье.

— Кто такие «саскачеваны»? — полюбопытствовал Федька, пока вместе с Лёхой, Венькой и Климом затаскивал поклажу из лодки в кубрик.

— Это тоже специальное подразделение, которое готовили одновременно с нашим. Что-то вроде охраны. Хотя, ты знаешь, может быть, и разведка, — Клим не уверен. — Нам друг о друге не всё известно. Знаю только, что вечно они куда-то уходили или приходили чёрт-те откуда. Девочек к ним не брали.

Прибывшие представились капитану судна, а вовсе не кому-то из его помощников. Как выяснилось — их задача — осуществлять охрану. Ребята эти буквально через несколько минут стали восприниматься как часть судового имущества, ничем не выделяясь среди обстановки — ни одеждой, ни оружием. А работы, к которым их привлекали, были связаны с деятельностью в трюмах и внутренних помещениях.

Буквально вслед за прибытием саскачеванов совершил посадку коптер, из чрева которого выбрались старые знакомые — парни капитана Савельева.

— Здравствуйте, наставник! — церемонно приветствовали они Лёшку-Колобка. А Федьке подмигивали: — Привет Нах-Нах.

Командир группы появился из пилотской кабины. А следом за ним выбралась, разумеется, Маруська. В лёгком летнем платье, в ажурной шляпке и туфельках из трёх ремешков, она поглядела на подруг сияющим взором, сняла головной убор и тряхнула короткой плотной стрижкой вместо косы.

— Второй готов, — ухмыльнулась Гаечка. Феклуша, делай ещё одну зарубку на своём кровоточащем сердце.

Марусины рюкзак и Мосеньку в каюту отнёс Лёха. Туда же чуть позже доставили обед на двоих — ситуация на «Перкале» менялась стремительно. Появилась первая занятая каюта.

Вскоре плавно подошёл классический понтон — четыре надувных колбасы, скрепленных настилом. Снова пожаловали не местные жители, а некое воинское подразделение с огромным количеством имущества. Чуть погодя с севера прилетел довольно крупный самолёт, из которого посыпались парашютисты. Впрочем, это оказались мотопарапланеристы, по очереди севшие на коптерную палубу судна.

Дальше события разворачивались в том же духе: прилетали коптеры, подходили другие суда. Каюты «Перкаля» наполнялись военными, среди которых встречались как женщины военнослужащие, так и одетые по городской моде супруги офицеров. Ужин в салоне, произошедший этим вечером, потребовал от группы стюардов работы уже нешуточной. За богато накрытыми столами собралось блестящее общество. Апперитив, закуски, три смены блюд, десерт — вполне достойная трапеза прошла на высоте.

Федьку прикалывала полная осознания собственной значительности Маруськина физиономия рядом со своим седым супругом. Вообще-то выглядела она великолепно и держалась прекрасно, но испуг во взгляде нет-нет, да проскальзывал, когда она тайком косилась на Савельева.