Судя по восторженно-нецензурному писку со стороны спины — Антис-громовержец тоже очухался и в полной мере переживает всю эту погоню за черной кошкой в темной комнате. Надо будет позже с ним крупно поговорить на тему что за дрянь читерскую он сюда приволок, и как додумался применить. Исполнитель явно уже сам себя наказал, а вот до вдохновителя, пожалуй, добраться стоит — спички детям не игрушка.

На этом месте произошел уже горизонтальный, а не вертикальный прыжок, и по волосам и всему телу будто легким ветерком прошлось — видимо так выглядит переход в рекреационную зону на ощупь. «Резиновый шланг», охватывающий грудь, дернул мальчика вверх, и через миг под ногами оказалась хрустящая трава. Убедившись, что падать он не собирается, манипулятор убрался, а знакомые руки прижали Фёдора к уже таким родным выпуклостям и быстро начали сматывать слои намотанного на глаза и голову бинта.

— Резко глаза не открывай, сначала через веки посмотри, — произнёс грудной голос, и сердце, ёкнув, провалилось в пятки.

Слишком озабоченный голос был у Хранительницы, а Федька очень уж «вовремя» вспомнил, что она говорила про «психосоматику» и «игры подсознания» — остаться слепым не хотелось просто жутко. И от этой жути чуть челюсти не залязгали. Но тут сильные руки сжали плечи и пришлось, собрав всё имеющееся в наличии мужество, осторожно раскрывать глаза.

Первый взгляд облегчения не принёс — перед глазами было темно и плавали цветные пятна. Крепко зажмурившись и прошептав про себя молитву, опять приоткрыл веки — всё те же пятна. Чуть не взвыл от отчаянья, но тут одно из плавающих пятен превратилось… в защёлку разгрузки. Да и остальные «пятна» оказались именно пятнами на камуфляже. Облегченно всхлипнув, мальчик уткнулся носом в живот Хранительницы и замер так, пока ноги не перестали подгибаться от пронзившего его облегчения. Погладив его по голове, женщина с беспокойством заглянула в глаза, улыбнулась увиденному и пошла разматывать тезку.

Фёдор обессилено примостил пятую точку в траву и огляделся по сторонам сквозь всё ещё плавающие перед глазами пятна. Да-а, на прежний рай увиденное явно не тянуло. Максимум — чистилище.

Просто не могло быть в раю такой реальной, а не райской, выгоревшей травы и безжалостно палящего с неба солнца. И уж точно там не могло быть двух неспешно кипящих и поднимающихся всё выше грибов…

Грибов?! Тряхнув головой, пытаясь отогнать жуткое наваждение, Фёдор ещё раз присмотрелся к округе. Увы, но даже местность он узнал — первый гриб вздымался рядом со входом в ставшее памятным ущелье, второй поднимался откуда-то из глубины каменного лабиринта. Кажется, второй был пониже и пожиже, хотя может, это было следствием времени или перспективы.

А вот очнувшийся тезка Нах-наху совершенно не понравился. Стоял весь, будто кол проглотил, и, не отводя взгляда, смотрел на выстроившийся метров за тридцать отряд из женщин в камуфляже без знаков различия. Отряд как отряд, женщины как женщины — мало чем отличные от начинающих понемногу приходить в себя мужиков-разведчиков, старых знакомцев и не очень…

А ведь точно! В расположившихся напротив группах явно присутствовало что-то неуловимое, но в тоже время объединяющее. А с другой стороны — ничего в них не было «эдакого», просто женщины разного возраста.

Крайняя справа — стройная девушка лет восемнадцати-двадцати. Красивая, несмотря на необычный разрез глаз, непривычный овал лица и две странные косички на голове. Крайней слева — небольшого роста женщина лет сорока пяти, с добрым, домашним и очень уставшим лицом. Посреди строя возвышается настоящая великанша — вокруг этой тетеньки впору хороводы водить. Глянешь на нее и сразу вспомнишь — «есть женщины в русских селеньях…», есть. Такая не то что коня на скаку, такая и слону хобот завяжет на двойной морской узел.