— Знаете, я бросил курить лет десять тому назад.

— Пожалуйста, только никаких лекций о вреде курения, — взмолилась Бетани. — И без того такое ощущение, если, конечно, мы выберемся отсюда, что меня ждет целый месяц лекций, с утра и до вечера.

Дженкинс не полюбопытствовал, что, собственно, она имела в виду.

— Я, между прочим, хотел попросить у вас сигаретку. Мне представляется, что сейчас самое время вспомнить о давних привычках.

Бетани улыбнулась и предложила ему «Мальборо». Дженкинс взял сигарету, прикурил от сигареты Бетани. Вдохнул и тут же закашлялся.

— Вы действительно давно не курили, — отметила Бетани.

— Зато быстро привыкну. По-другому не бывает. Вы не обратили внимания на время?

— Нет, — ответил Алберт.

Дженкинс указал на круглые часы над дверями мужского и женского туалетов. Они показывали 4.07.

— Все сходится. Мы знаем, что уже какое-то время летели, когда произошло… назовем случившееся Событием, пока нет другого названия. Четыре часа семь минут утра на Восточном побережье соответствует часу и семи минутам в Лос-Анджелесе. Так что теперь мы знаем точное время События.

— Как здорово! — воскликнула Бетани.

— Да, конечно. — Дженкинс предпочел не заметить в ее голосе сарказма. — Но со временем что-то не так. Жаль, что мы не видим солнца.

— А зачем оно вам? — спросил Алберт.

— От часов, во всяком случае электрических, проку нам никакого. Потому что нет тока. А вот если бы вышло солнце, мы смогли бы по длине и направлению теней хотя бы приблизительно определить, который час. На моих часах четверть девятого, но я им не верю. Мне кажется, они сильно отстают. Доказательств у меня нет, объяснить это я не могу, но чувствую, что отстают.

Алберт обдумал его слова. Огляделся. Посмотрел на Дженкинса.

— Знаете, вы правы. И мне кажется, что уже время ленча. Или это глупость?

— Не глупость, — ответила Бетани, — а простое нарушение суточного ритма организма в связи с перелетом через несколько часовых поясов.

— Я не согласен, — покачал головой Дженкинс. — Мы летели с запада на восток, юная дама. Поэтому у нас должно складываться впечатление, что сейчас раньше, чем на самом деле.

— Я хочу спросить вас насчет одной фразы, которую вы произнесли в самолете, — сменил тему Алберт. — Когда капитан сказал нам, что здесь должны быть другие люди, вы пробормотали «ложная логика». Причем дважды. Но мне кажется, что он прав. Мы спали, и теперь мы здесь. Случилось это, — Алберт взглянул на часы, — в семь минут пятого по бангорскому времени, когда практически все должны были спать.

— Да, — кивнул Дженкинс. — И где же они?

Вопрос поставил Алберта в тупик.

— Ну…

С глухим стуком Ник насадил трубку последнего телефона на рычаг. Автоматы выстроились длинным рядом: он перепробовал все.

— Тишина и покой. Ни один не работает. Ни платные, ни бесплатные, прямого вызова. Ты можешь добавить незвонящие телефоны к нелающим собакам, Брайан.

— Так что же нам теперь делать? — спросила Лорел.

Звук ее голоса словно заглох в вате, отчего девушка почувствовала себя маленькой и слабой. Рядом с ней Дайна медленно поворачивалась вокруг оси. Словно антенна радиолокатора.

— Пойдем наверх, — предложил Лысый. — Там должен быть ресторан.

Они все посмотрели на него. Гаффни фыркнул:

— Да у вас только одно на уме, мистер.