— Спасибо на добром слове, — проворчал Комод, вставая с насиженного места, — а кормить наёмников полагается? Я чего-то проголодался.

— Герцог — человек гостеприимный, — Бармен изобразил на лице улыбку, которую с тем же успехом можно было принять за гримасу отвращения, — думаю, нас покормят и разместят, как подобает. Работать будем ночью. И ещё, тут никто не говорит по-русски, что вы, я надеюсь, уже и так поняли. Старофранцузского языка не знаю даже я, но смогу объясниться на вульгарной латыни, буду переводчиком. Вопросы есть.

Чекист неопределённо мотнул головой.

— Высаживаемся.

Я открыл дверь и выскочил, карета стояла на территории замка, вокруг были каменные стены, под ногами — каменный же пол, вокруг суетились какие-то люди, видимо, прислуга герцога, чуть поодаль стояли двое вооружённых алебардами мужчин в кольчугах, видимо, стража.

Спрыгнув на пол, я с наслаждением размял затёкшие ноги, меч держал в руке, не зная, куда его приспособить. Наконец, всё же повесил на пояс и нёс, придерживая рукой, чтобы конец ножен не доставал до пола.

К нам подбежал невысокий толстый человечек лет пятидесяти в ярком кафтане, его чисто выбритые щёки лоснились жиром, а красное лицо говорило о пристрастии к вину. Оглядев нас, он выдал какую-то витиеватую фразу, из которой мы, естественно, не поняли ни слова.

Бармен ответил, надо полагать, на латыни. Человечек некоторое время подумал, потом медленно, подбирая слова, ответил.

— Его Сиятельство ждёт нас в своих покоях, — перевёл Бармен, — идите за мной.

А сам он пошёл за тем самым человеком, который был здесь управляющим. Мы поднялись по лестнице, прошли по нескольким коридорам, вошли в высокую дверь. За ней был просторный зал, ярко освещённый светом пары десятков свечей, прикинув средневековые цены на воск, я сделал вывод, что герцог живёт небедно.

Сам хозяин замка восседал на большом деревянном троне, украшенном затейливой резьбой. Это был мужчина лет пятидесяти, крепкий, но расплывшийся от неумеренности в пище и отсутствия физических упражнений, половину его лица закрывала окладистая борода с обильной проседью, а длинные волосы придерживались серебряным обручем. Несмотря на то, что в зале было довольно тепло, благодаря большому камину, где весело полыхали дрова, герцог был одет в длинный кафтан из плотной ткани с меховым воротником и такой же оторочкой внизу и на рукавах. На шее у него висела толстая золотая цепь на которой имелся непонятный геральдический символ. Такой же символ был изображён на щите, закреплённом над троном, видимо, родовой герб, хотя, что именно он изображает, я разобрать не смог.

Увидев нас, герцог проговорил что-то и показал на длинный стол, видимо, предназначенный для пиров с дружиной. Мы осторожно подошли и присели на лавку. Перекусить бы не помешало, но сперва следует познакомиться. Бармен сейчас же начал объяснять на латыни, кто мы, и зачем сюда прибыли. Он также достал из сумки свиток пергамента, скреплённый восковой печатью и протянул герцогу. Тот взял свиток, вскрыл его и развернул. Но содержимое его интересовало мало, он, скорее всего, и так знал, что там написано, а потому, удостоив текст беглым взглядом, отложил его на небольшой столик, стоявший рядом с троном.

Немного подумав, герцог начал объяснять суть проблемы. Бармен переводил, складывалось ощущение, что и латынь он знает не так уж хорошо, а потому часть слов просто домысливает, исходя из контекста повествования.