Дмитрий Казаков. Чистка
Роман написан на основе реальных событий, и посвящается тем, кто сумел пройти через Чистку, и не изменить себе.
Глава 1.
И из-за этого они были уничтожены, они были потоплены. Густая смола пролилась с неба. Тот, кто называется Шекотковач, пришел и вырвал их глаза; Камалоц пришел и оторвал их головы; Коцбалам пришел и пожрал их плоть. Тукумбалам тоже пришел, он сломал и растерзал их кости и их жилы, он перетер и сокрушил их кости. «Пополь-Вух», I, 3.
Сергей плыл посреди сверкающего, живого пейзажа. Вздымались к небу столбы разноцветного пламени, золотого, зеленого, пронзительно-серебристого… Неправдоподобно тонкие, они вибрировали, словно гигантские струны, и терялись в вышине, где висели исполинскими китами сияющие мягким жемчужным светом облака. За ними угадывалось еще что-то, очень яркое, огромное, но неразличимое. Столбы слабо пели, каждый по-своему, и песню их можно было слушать часами, находя в постоянно меняющемся сочетании тонов все новое и новое наслаждение. В горизонтальной плоскости текли, непостижимым образом не мешая друг другу, потоки энергии, тоже разных цветов. Преобладали светлые тона, но встречался и багровый и даже кое-где черный. В потоках и вокруг них передвигалось неисчислимое множество разнообразных существ. Можно было видеть горящие одним цветом тела стихийных духов, даже здесь, в городе, весьма многочисленных. Переливались разными оттенками тела людей, осознанно находящихся вне плотного тела, клоками мутного тумана носились энергетические оболочки[1] спящих… Внизу царил полумрак. Кое-где, словно зрачки исполинских зверей, тревожно светились алые пятна. Вокруг них сгущалась настоящая тьма, которую окружала, в свою очередь, довольно широкая безжизненная зона… На краю одного из пятен замелькали снопы фиолетовых искр, по сверкающему пространству покатились судороги, заставившие колебаться потоки энергии и отдающиеся дергающей болью по всему телу. Сергей свернул туда, но лиловые огни в миг соединились в единое пламя, похожее на наконечник копья, и ударили прямо в алое пятно. Там все сразу накрыло облаком серого дыма. Когда оно рассеялось, алое пятно исчезло, а на его месте остался ровный серый цвет. Пройдет месяц-другой, и сквозь пепел пробьется свечение жизни. Но пока все мертво… Поняв, что его помощь не требуется, Сергей направил себя к дому, туда, где лежит в кресле, словно сброшенный костюм, неподвижное тело. Послушная силе мысли энергетическая оболочка быстро заскользила меж струй энергии… Как всегда в последние месяцы, в момент возвращения ощутил себя словно в ладонях исполина, огромных, дружелюбных и теплых. Кто-то словно смотрел на него, кто-то неразумный, но необыкновенно могучий. Сергей постарался остановиться, бросить ответный взгляд, но навалилась тяжесть, рванула вниз…
* * *
Как всегда в первые мгновения после возвращения, ощутил себя неимоверно тяжелым и неуклюжим. Одежда больно царапала кожу, ставшую очень чувствительной, веки отказывались подниматься, словно их залили прочным клеем. Сосредоточиться помог лишь неприятный дребезжащий звук, с грохотом горного обвала обрушившийся на барабанные перепонки. Не сразу Сергей сообразил, что всего лишь зазвонил телефон. Со стоном поднялся из кресла. Ковыляя, словно древний дед, подошел к продолжающему надрываться черному аппарату, и поднял трубку: – Да. – Это я, я! – Степан, как всегда, почти кричал. – Ты просил позвонить, помнишь? – Точно, – вяло ответил Сергей, и нашел в себе силы поглядеть на часы. Так и есть, уже четыре. |
