— Постойте, постойте! Не стреляйте, во имя Неба, не стреляйте! — закричал канадец, который, пришпоривая лошадь, мчался во весь опор в сопровождении Чистого Сердца и всего отряда.

Но раньше чем охотник догнал Ягуара, тот, не расслышав или, может быть, не поняв его слов, выстрелил.

Охотник За Скальпами, пораженный в грудь, скатился на песок, увлекая за собой Кармелу.

— Ax! — сказал Транкиль с отчаянием, обращаясь к Чистому Сердцу. — Несчастный убил своего отца!

— Тише! — воскликнул тот, прикрыв ему рот рукой. — Тише, ради Бога!

Между тем Охотник За Скальпами не был мертв.

Ягуар попытался приблизиться к старику — возможно, он хотел добить его, но Кармела, пытавшаяся привести раненого в чувство, в эту минуту поднялась в гневе и, отталкивая его, воскликнула:

— Назад, убийца!

Молодой человек невольно отступил, удивленный и смущенный.

Транкиль бросился к раненому, а Чистое Сердце подошел к Ягуару и заговорил с ним тихо, старался увести его от того места, где Белый Охотник За Скальпами бился в предсмертных судорогах.

Старик держал руки молодой девушки в своих холодеющих и уже покрытых предсмертным потом руках.

— Кармела, бедная Кармела, — говорил он, прерывающимся голосом. — Боже мой, что будет с вами теперь, когда я умру?

— О нет, нет! Это невозможно, вы не умрете! — воскликнула молодая девушка, подавляя рыдания.

Старик грустно улыбнулся.

— Увы! — сказал он. — Бедное дитя, мне осталось жить несколько минут, кто будет заботиться о вас, когда меня здесь не будет?

— Я, — сказал канадец, подходя к ним.

— Вы, — сказал раненый, — вы — ее отец?

— Нет, ее друг, — ответил охотник с грустью, вынимая из-за пазухи ожерелье, которое негр снял с Охотника За Скальпами во время битвы в бухте Гальвестона. — Джеймс Уатт, — сказал он торжественно, — благословите вашу дочь. Кармела, обнимите вашего отца.

— О! — воскликнул раненый. — Мое сердце не обмануло меня.

— Отец мой! Благословите меня, — прошептала молодая девушка, опускаясь на песок на колени.

Белый Охотник За Скальпами, или Джеймс Уатт, выпрямился, как будто под ударом электрического тока, и, протягивая руки над головой коленопреклоненной девушки, произнес:

— Будь благословенна, дитя мое! — затем, после минутного молчания, он прошептал невнятным голосом: — А еще у меня был сын.

— Он умер, — ответил охотник, бросая печальный взгляд на Ягуара.

— Да простит его Бог! — прошептал старик. И откинувшись навзничь, он испустил последний вздох.

— Друг мой, — сказала Кармела охотнику, — вы, которого я уже не смею называть отцом, что прикажете вы мне перед этим трупом?

— Жить, — глухо ответил канадец, указывая рукой на приближавшегося во весь опор кавалериста, — потому что вы любите и любимы. Жизнь едва начинается для вас, и вы можете быть счастливы.

Этим кавалеристом был полковник Мелендес.

Кармела уронила голову на руки и залилась слезами.

Транкиль жил с ними.

Чистое Сердце вернулся в прерии.

После описанных выше событий Ягуар вернулся к своей скитальческой жизни. Не прошло и года, как мы услышали о его смерти. Застигнутый врасплох индейцами апачами, от которых при желании мог легко скрыться, он заупрямился, желая с ними сразиться, и был убит этими неумолимыми врагами белой расы.