– Ну ладно, это пустяки. Покажешь мне завтра, – сказал Кэл.

Я кивнула:

– Ну… и что ты думаешь о моей аварии?

– Не знаю, – пробормотал он и покачал головой. – Может быть, это просто спешил какой-то подонок. Но если ты боишься, то надо доверять своим инстинктам, и нам нужно будет разрешить кое-какие вопросы. – Его взгляд стал жестким, потом на его лице появилась обеспокоенная улыбка. – Почему ты ничего не говоришь про прошедшую ночь? О том, как Скай и Хантер ходили вокруг твоего дома?

– Я отправила тебе ведьминское сообщение, но ты не пришел. Я беспокоилась, не заблокировала ли как-то Скай этот вызов.

Кэл нахмурился, потом похлопал себя по лбу.

– Нет, не это. Я точно знаю, как это вышло. Мы с мамой сделали сильное оберегающее заклинание перед тем, как начать наш ритуальный круг, как раз для того, чтобы люди вроде Скай и Хантера не могли сунуть нос в наши дела. Это могло заблокировать твое послание, Черт! Мне так жаль. Мне в голову не пришло, что ты попытаешься связаться со мной.

– Ладно, проехали. Со мной ничего не случилось. – У меня по спине пробежал холодок, когда я вспомнила события прошлой ночи. – По крайней мере, ничего особенного.

Мы вышли из машины в холод и вместе пошли к передней двери.

И встретили Селену, которая выходила из дома. Она была в длинном, до самого пола, черном бархатном манто, на шее и в ушах сверкали лиловые аметисты. Как всегда, она выглядела сногсшибательно.

– Добрый вечер, мои дорогие, – с улыбкой сказала она.

От нее повеяло восхитительным ароматом, который ассоциировался у меня со зрелостью и богатством. И то, что я пользовалась духами с ароматом пачули, показалось мне наивным и каким-то детским, словно я была глупенькой девчонкой.

– Вы чудесно выглядите, – честно призналась я.

– Спасибо, девочка, у тебя сегодня день рождения. Ты тоже хорошо выглядишь, – сказала она, натягивая черные перчатки. – Я еду на прием. – Она бросила на Кэла многозначительный взгляд. – Буду поздно, а вы ведите себя хорошо.

Я почувствовали себя неловко, а Кэл беззаботно рассмеялся. Когда Селена вышла через широкую входную дверь, мы начали подниматься на третий этаж в его комнату.

– Ну и что же твоя мама подумает о том, что мы собираемся делать? – неуклюже спросила я.

Звуки моих шагов заглушал толстый ковер на ступеньках лестницы.

– Догадываюсь, что она полагает, что мы будем заниматься любовью, – ответил Кэл.

Судя по его тону, это звучало так, будто мы собирались поиграть в невинную настольную игру. Он небрежно улыбнулся.

А я чуть не свалилась с лестницы.

– И что… она будет расстроена? – заикаясь, спросила я, стараясь выглядеть спокойной.

Все родители моих друзей рассвирепели, если бы узнали, чем занимаются их дети под крышей родного дома. Может быть, все, кроме родителей Дженны.

– Нет. В Викке заниматься любовью вовсе не такой уж грех, как в других религиях. Это праздник любви, праздник жизни, признание Бога и Богини. Это красиво. Это нечто особенное.

– О! – Кровь запульсировала у меня в венах.

Я кивнула, стараясь выглядеть спокойной. Кэл закрыл дверь, потом притянул меня к себе и поцеловал.

– Мне жаль, что я не был с тобой прошлой ночью, – прошептал он мне прямо в губы. – Я был так связан мамиными делами. Но теперь я буду рядом.

Я поднялась на цыпочки и обняла его руками за шею.

– Хорошо, – сказала я.

Он мягко разнял мои руки и взял спички с прикроватного столика.