— Точно исключено? — Глядя в глаза другу, заявил Эд.

— Ну конечно. Это ты постоянно отхлёбываешь водяру. А я то нет. Так что будь уверен, мы идем прямо, — твердо сказал Леха. — Только вот куда… Это уже другой вопрос. — Добавил он менее громко.

Эд кивнул головой и потер глаза, будто бы просыпаясь после томительной дремы. Парни отправились дальше в молчаливой тишине кладбища.

Эд шел, рассматривая свои ботинки. Он часто в жизни совершал ошибки. Но такие глупости с ним раньше никогда не происходили.

Еще ни разу он не был так твердо уверен, что заходит на какую-то территорию на пять минут. И еще ни разу такая уверенность не накрывалась медным тазом, как это было сейчас.

Совесть постепенно мучила разгульного предпринимателя. Она заставляла чувствовать себя разбитым и никчемным. Ему просто необходимо было покаяться в своих грехах. И он больше не мог сопротивляться такому порыву.

— Да, — сказал Эд, ни к кому не обращаясь. — Сейчас бы ехал ты домой, чувак. Тебя там ждут. А тут такая шняга получилась.

— Хрен с ним, — отозвался Леха, понимая, что эта реплика адресована именно ему. — Кто меня там особо ждет?

— Галя твоя, например? Ты на ней еще не женился?

— Ну… Да. В принципе. Нет, не женился, как-то еще нет.

— Чего так?

— Сложно все, Эд. Это вам бизнесменам можно с кем попало. А нам — ученым работать надо. И женитьба все испортить может. Короче, не буду объяснять.

— Если любишь бабу, то женитьба ничего не портит.

— Ага. Я же ее не люблю. Езжу, как дурак, опустошать яйца за триста километров. Ближе конечно никого не нашлось для целей насущных, — Леха говорил с явным сарказмом.

— А если любишь, то боишься. Чувств своих и всего такого.

— Нет. Я ничего не боюсь. Просто сложно. У нее своя жизнь. У меня своя, — четко отрезал Леха, давая понять, что эта тема ему не слишком интересна и приятна.

Эд замолчал. Его несостоявшееся раскаяние перешло в некий допрос. Он понимал, что нет смысла доставать своего старого приятеля вопросами личного характера. Ведь у него у самого в жизни все не так гладко, как должно было быть.

Поэтому он просто переключил свой взгляд на землю, которая была покрыта листьями, мелкими веточками и даже хвойными иголками, по причине того, что на некоторых могилах росли внушительных размеров ели.

Правда, Леха не желал так просто заканчивать эту беседу. Возможно, он не хотел оставаться в тишине и слушать напряженное молчание кладбища. А возможно, он банально желал отомстить.

— А у тебя как? С Надей не помирился еще? — Заявил доцент, обращаясь к своему другу.

— Не-а, — все также смотря под ноги, ответил Эд.

— Понятно, — сухо сказал Леха.

— Ушла Надя. Ты же сам знаешь. Так глупо все получилось.

— Да ладно. Бывает всякое.

— Всякое, да не всякое. Я думал, что она мне как друг, а не просто телка. У нас с ней все было. Мы даже жили вместе. Месяц всего, правда…

Эд тут же вспомнил о том, как он проводил дни и ночи с девушкой, которая имела отличную фигуру и ни одного комплекса.

С одной стороны, она была настоящая оторва, которая могла выскочить по пьяни голой на улицу. Но с другой стороны, это был глубокий мыслитель, с которым можно было поговорить о жизни лучше, чем с любым духовником.

Она была настоящей второй половинкой Эда. И он упустил эту самую половинку, как неуклюжий рыбак сочную рыбу. А последствия такого упущения невозможно было обернуть вспять. Эта простая реакция была необратима, как говорят чопорные химики.