Следующей остановкой на заранее спланированном маршруте был бостонский автовокзал. Это основательное, квадратное в плане здание и площадка перед ним, пропахшая выхлопными газами, были ярко освещены безжалостными неоновыми фонарями, подвешенными так, чтобы практически не оставалось теней, — почти как светильники в операционной. В любое время дня и ночи вокруг вокзала постоянно маневрировали подъезжающие и отъезжающие автобусы, а внутри его вроде бы беспорядочно, но на самом деле по четким маршрутам, предписанным указателями, двигались потоки людей. Это зрелище чем-то напомнило Майклу упавший на пол и разбившийся градусник: точно так же беспорядочно разбегались по полу от места падения крохотные капельки ртути.

Электронный заказ билета вовсе не отменял необходимости получить посадочный талон в одном из автоматических терминалов, расставленных повсюду в помещении автовокзала. Майкл дождался, пока у ближайшего терминала не соберется несколько человек, присоединился к этой небольшой очереди, в нужный момент вставил ворованную кредитку в слот и получил посадочный талон на имя миссис М. Риггинс. Проделывая эту операцию, он старался глядеть себе под ноги и ни в коем случае не поднимать высоко голову. Он прекрасно знал, что бо́льшая часть территории автовокзала хорошо просматривается камерами наблюдения. Толковому полицейскому ничего не стоило сравнить время выдачи посадочного талона с соответствующими фрагментами видеозаписи и убедиться, что никакой Дженнифер в тот момент у терминала не было. «Осторожнее, ой осторожнее!» — напомнил сам себе Майкл.

Получив на руки посадочный талон, он тотчас же направился в мужскую уборную. Убедившись, что, кроме него, в туалете никого нет, он заперся в кабинке и, открыв рюкзак, извлек оттуда другую куртку, круглую парусиновую панамку и накладную бороду с усами. На то, чтобы основательно изменить свою внешность, у него ушло несколько секунд. Выйдя из туалета, Майкл занял удобную для наблюдения позицию в сравнительно немноголюдном углу главного зала и стал ждать.

Полиции здесь, на автовокзале, хватало. Впрочем, было видно, что патрульные держатся немного расслабленно и даже вяло, — спокойная, размеренная, лишенная ярких событий служба непроизвольно притупляла внимание и настраивала стражей порядка на философский лад. Похоже, их работа сводилась в основном к тому, чтобы выдворять из зала ожидания бездомных, которые предпочитали ночлежкам теплые, тихие и абсолютно безопасные помещения автовокзала. Единственным настоящим делом, доставшимся на долю этих патрульных в форме, а также их собратьев в гражданской одежде, наверняка присутствовавших в зале, было предотвращение и пресечение попыток карманных краж. Желающих поживиться за счет рассеянного и уставшего пассажира в таких местах хватало всегда. Несмотря на внешнее спокойствие, автовокзал казался Майклу какой-то пограничной территорией: при всем спокойствии, всей размеренности этого огромного механизма, обеспечивающего бесперебойное автобусное сообщение, в атмосфере чувствовалось что-то нездоровое, даже криминальное. Эти два мира — вполне респектабельных и законопослушных пассажиров, с одной стороны, и преступников всех мастей, с другой, — соприкасались здесь, как и на многих других вокзалах, вплотную, и далеко не всегда соприкосновение оказывалось мирным и комфортным для обеих сторон.

Майкл не без оснований полагал, что внешне он выглядит как вполне типичный представитель мира законопослушных граждан, которому по тем или иным причинам потребовалось поздним вечером воспользоваться услугами автобусной компании. Что ж, личина типичного представителя другого мира — отличный камуфляж для человека, который, как был уверен Майкл, является весьма незаурядным элементом совершенно иной социальной среды.