Y.М. Но разве не для его же блага следует оставлять его в неведении до тех пор, пока он ДУМАЕТ, что совершает добро ради других?

О.М. Возможно. Другие проекты так и поступают. Они считают, что обман стоит того, если в конце концов дивиденды распределяются в виде славных дел и великодушного поведения.

Y.М. Я полагаю, что если человек будет следовать вашему плану, совершая славные деяния ради себя самого в первую очередь, а не ради САМИХ СЛАВНЫХ ДЕЯНИЙ в первую очередь, таких деяний не станет.

О.М. Проявлял ли ты в последние дни щедрость?

Y.М. Да. Не далее как сегодня утром.

О.М. Поделись, будь добр.

Y.М. Хижина старой негритянки, воспитывавшей меня в младенчестве и спасшей однажды мою жизнь, рискуя своей, сгорела вчера ночью, и бедняжка пришла ко мне вчера, убитая горем, и попросила денег на постройку новой.

О.М. Ты снабдил ее ими?

Y.М. Разумеется.

О.М. Ты был доволен, что у тебя оказались под рукой деньги?

Y.М. Деньги? У меня их не было. Я продал свою лошадь.

О.М. Ты был доволен, что у тебя оказалась лошадь?

Y.М. Конечно; если бы не эта лошадь, я был бы связан по рукам и ногам, и моя МАТЬ не преминула бы воспользоваться поводом, чтобы уволить старую Салли.

О.М. Ты был искренне рад, что не попался и смог выручить ее?

Y.М. Неимоверно!

О.М. Хорошо, тогда…

Y.М. Остановитесь! Я знаю весь перечень вопросов, которым вы меня засыпете, не тратьте свое время, я и сам могу на все ответить; но выражу их в одном высказывании: я дал ей денег, зная, что этот поступок доставит мне отменное удовольствие, и что трогательная благодарность и восхищение старой Салли будут мне так же приятны; и что ее счастливый вид оттого, что опасность миновала, наполнит и меня самого счастьем. Я совершил весь этот поступок трезво, отдавая себе отчет в том, что делаю это исключительно для СВОЕЙ части прибыли В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ, ничуть не обманываясь на этот счет. Все, я признался. Продолжайте.

О.М. Добавить мне нечего; ты ничего не упустил. Могло ли что-либо еще СИЛЬНЕЕ побудить тебя выручить старую Салли — мог ли ты совершить свой поступок с большим рвением — если бы ты был под влиянием заблуждения, что делаешь это только ради ЕЕ пользы и прибыли?

Y.М. Нет! Ничто на земле не могло сделать побуждение, которой мной двигало, более мощным, более властным, более непреодолимым. Я достиг предела!

О.М. Очень хорошо. Ты начинаешь подозревать — а я утверждаю, что ЗНАЮ — что когда человек СИЛЬНЕЕ ДВИЖИМ совершить одну из двух вещей или из двух дюжин вещей, которые ему следует совершить, он неизбежно совершит эту ОДНУ вещь, будь она хорошей или плохой; и если она хорошая, никакие хитрости казуистики не могут увеличить силу движимого им импульса даже на йоту или что-либо добавить к тому удовлетворению и удобство, которые он испытает, совершив его.

Y.М. Значит, вы верите, что стремление человеческого сердца творить добро не угаснет вместе с разрушением иллюзии того, что славные дела совершаются ради них самих или ближнего, а не ради самого себя в первую очередь?

О.М. Да, это то, во что я верю.

Y.М. А не страдает ли от этого достоинство самого деяния?

О.М. Если и есть в этом достоинство, то в его ложности, которая непременно исчезает.

Y.М. Что же остается делать моралистам?

О.М. Безоговорочно продолжать поучать тому, чему они уже учат одной частью своего рта и забирают другой: Совершай справедливые вещи РАДИ СЕБЯ САМОГО, и будь счастлив тому, что твой СОСЕД непременно получит в итоге свою выгоду.

Y.М. Повторите ваше Увещевание.

О.М. НЕУСТАННО ВОСПИТЫВАЙ И СОВЕРШЕНСТВУЙ СВОИ ИДЕАЛЫ ДО ТОЙ ВЕРШИНЫ, НА КОТОРОЙ ТЫ НАЙДЕШЬ ГЛАВНОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ В ПОВЕДЕНИИ, КОТОРОЕ, УДОВЛЕТВОРЯЯ ТЕБЯ, БУДЕТ В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ПРИНОСИТЬ ПОЛЬЗУ ТВОИМ СОСЕДЯМ И ОБЩЕСТВУ.

Y.М. Вы считаете, что КАЖДЫЙ поступок человека проистекает из ВНЕШНИХ ВОЗДЕЙСТВИЙ?

О.