- Достаточно, - перебил его Митя.

- И я тоже думаю, что достаточно, - согласилась мама.

И Мефодий замолчал.  Он был слишком горд, чтобы продолжать считать, когда этого никто не хочет.

- Может, у тебя жар?  У тебя голова не болит? - Мама озабоченно потрогала Митину голову.

Митя хотел сказать, что ничего у него не болит, но вовремя заметил, что Мефодий раскрыл рот и тоже собирается что-то сказать. Тогда Митя зажал ему мордочку ладошкой. Мефодию не понравилось такое непочтительное обращение (да и кому бы понравилось?), поэтому львенок укусил Митю за руку.

Мите было совсем не больно, но от неожиданности он вскрикнул:

- Ай!

Мама отдернула руку от Митиного лба и сказала:

- Больно? Я больше не буду. Пойдем, я тебя уложу в постель. Сейчас врача вызовем. А хочешь, я тебе вместо обеда полную чашку крема дам?

Митя был в отчаянии. Он понял, что ничего ему маме не доказать. И тогда он сказал:

- Мамочка, я не болен. Просто я пошутил.

- Как пошутил?!

- Очень просто. Ты готовила, а мне стало скучно, вот я и пошутил.

- Значит, пошутил? - спросила мама таким тоном, что Митя понял - сейчас он наконец узнает, что такое иначе.

Мама медленно повернулась, медленно положила на полку записную книжку, и в это время Мефодий совершенно неожиданно сказал:

- Нет, это совершенно неправильная мама! Правильная мама обязательно бы обрадовалась, что с ней хотят поговорить.

И мама вдруг села на табуретку.  И у нее опустились плечи. А потом она посмотрела на Митю добрыми-предобрыми и почему-то грустными-прегрустными глазами. Она смотрела долго-долго и молчала. И Митя молчал, потому что не знал, что сказать. И Мефодий молчал, потому что он уже все сказал. А потом мама притянула Митю к себе, обняла его и сказала:

- Да, наверное, я неправильная мама. Я должна радоваться, что ты хочешь побыть рядом и поговорить, а у меня за делами на самое главное времени не остается.

Митя поцеловал маму и почувствовал, что щеки у нее соленые. И ему вдруг стало жалко-жалко маму, которая настолько не верит в чудеса, что даже не замечает их вокруг себя, и он сказал:

- Мамочка, не плачь. Ты самая правильная мама на свете.

- Я и не плачу. - Мама утерла передником слезы.

- А чудеса на свете есть! Правда-правда! - с жаром воскликнул Митя.

- Возможно, - сказала мама так грустно, что каждому сразу было понятно, что это "возможно" совсем не такое возможно, когда это возможно.

- Точно есть. И я обязательно тебе докажу, - уверенно заявил Митя.

- Ну конечно, - улыбнулась мама сквозь слезы.

Митя не решился отпрашиваться у нее в Великоигранию сейчас, потому что боялся, что от этого мама расстроится еще больше, и он просто спросил:

- Ну я пойду погуляю, хорошо?

На плите что-то закипело и с недовольным шипением начало выплескиваться из кастрюли, но мама не обращала на это никакого внимания.

- Пойди, - сказала она.

А Митя подумал, что, даже если бы сейчас сгорели все пирожки на свете и разбились бы все на свете чашки, маме было бы все равно!

Глава 6. Если нельзя, но очень хочется

Митя с Мефодием вышли на улицу, но Авоси и след простыл.

- Вот тебе и на! Теперь и Авося куда-то исчез, - сказал Митя.

- Я вовсе не исчезал! - радостно воскликнул Авося, появляясь откуда-то из-за угла. - Я проверял.

- Что проверял?

- Как что? Можно ли уйти никуда. Оказалось, что нельзя. Ну что, разрешила тебе мама путешествовать?

- Нет. Она совсем не верит в чудеса, - махнул рукой Митя.

- Так я и знал. Ох уж эти взрослые! Вечно они только мешают.

- Нет, у меня мама очень хорошая, только мне ее так жалко: ведь очень скучно жить, если не веришь в чудеса.