Одной рукой она крепко сжимала руку Джейка, в другой держала картинку, нарисованную Крисси, — они втроем на чертовом колесе.

В первое мгновение, когда врачи разрешили ей увидеть Джейка, Гвен разрыдалась. Спустя несколько часов слез больше не осталось. Джейк лежал на кровати бледный, неподвижный, опутанный проводами. Многочисленные приборы бесшумно высвечивали какие-то цифры, линии, иногда попискивали, но она больше не следила за ними. Машина могла не знать, но Гвен знала, чувствовала, что Джейк умирает. Но он не может покинуть ее вот так, даже не узнав, как она его любит. Она непременно должна сказать ему об этом.

— Я — твоя жена, Джейк, понимаешь? Я — твоя жена. Ты нужен мне. Ты нужен Крисси. Мы любим тебя, Джейк. Не покидай нас. Не покидай меня, Джейк. Мне не важно твое прошлое, твои секреты. Я люблю тебя такого, как ты есть, нынешнего. Не смей умирать, слышишь, ковбой?! Черт тебя побери, я приказываю тебе не умирать, Джейк Стоунер! Джейк, ты должен жить. Джейк, умоляю тебя, вернись. Я так люблю тебя. Ты должен жить. Жить!

Гвен почувствовала какое-то движение в совершенно неподвижном воздухе. Она все поняла. Боль и отчаяние пронзили ее. Ей не надо было смотреть на потухшие дисплеи приборов, она и так знала, что Джейк умер. Он оставил ее, оставил одну. Она позовет врачей, но только через минуту. Ей нужно проститься с ним, проститься навсегда. Одинокая слеза скатилась по ее щеке.

— Я любила тебя, Джейк. Я очень сильно тебя любила. Прости, что не сказала тебе этого раньше. Надеюсь, ты слышишь меня. Я любила тебя, Джейк Стоунер. Прощай.

Рядом с кроватью Гвен заметила врача в зеленой хирургической одежде. Она не слышала, как он вошел. На табличке, прикрепленной к нагрудному карману, Гвен прочитала его имя — «Майкле». Этого врача она еще не видела. Она с мольбой вглядывалась в него, мечтая услышать, что и она, и все эти приборы ошиблись, и понимала, что все кончено.

Доктор улыбнулся и кивком указал на рисунок.

— Настоящая художница.

Глаза доктора светились добротой. Намеренно или случайно он напомнил ей, что у нее осталась Крисси.

— Это был счастливый день.

— Это заметно. — Доктор Майкле протянул руку и взял рисунок.

— Она любила его. Он очень хорошо к ней относился. И к животным тоже. Он был храбрым. Он спас мне жизнь. Не потому, что я его жена и он любил меня, просто он такой человек. Был. Настоящий мужчина.

— Я уверен, что Джейк любит тебя.

— Да. Думаю, что любит. Вернее, любил. Хотя сам, наверное, и не осознавал этого. — Гвен всхлипнула. — Звучит глупо, да? Но это правда. Не знаю ее имени, но она была дурой. О таком мужчине, как Джейк, женщина может только мечтать. Она бросила его и проиграла.

— Ты не проиграешь, потому что будешь рядом с ним всегда.

— Да, всегда. Хотя, если бы вы знали, сколько раз в день я увольняла и прогоняла его… Слава Богу, что он не уходил. Ведь на самом деле я никогда не хотела, чтобы он ушел. — Гвен печально улыбнулась. — Просто у него был невыносимый характер, и ему нравилось доводить меня до белого каления.

— Никто из нас не совершенен.

— Точно. Джейк Стоунер явно не был совершенством, но я любила его. Он был самоуверенным и все время командовал мной. Считал, что лучше всех знает, как надо поступать.