— Нисколько, — сказал Сварог. — Планы у меня простые — вылечить ее полностью. А ваших планов, если она еще поживет здесь, это не нарушает?

— Никаких. Планы у нас всегда одни и те же — отпустить отдыхающего полностью излеченным и радующимся жизни. К тому же санаторий практически пуст…

— Вот и прекрасно, — сказал Сварог. — Пусть остается и улетит отсюда не раньше, чем сама захочет… Значит, она совершенно здорова?

— Да. Вот только есть одна, небольшая даже не проблема — я бы выразился, загвоздка… Позвольте говорить откровенно?

— Ну, разумеется.

— Загвоздка… — повторил доктор. — Видите ли, это обнаружилось вчера вечером, при последнем исследовании перед прекращением курса. Я буду предельно откровенным, как положено медику. Большое место в ее сознании отведено именно вам. Никак не благодарность — восторг, некое обожание и, скажем прямо, ярко выраженное желание вам отдаться — опять-таки не из благодарности. Вы для нее — что-то вроде рыцаря Рюгена. Именно так и обстоит.

Сварог досадливо поморщился — этого только не хватало. Что называется — плюс на минус. Рыцарь Рюген, надо же. Старинный герой таларского фольклора, один из главных, наподобие Шугуты-Семь-Мечей или мудреца Шаалы — а также и нескольких более поздних романов, как приключенческих детских, так и философских. Странствующий рыцарь, в отличие от Дон Кихота смотревший на жизнь более реалистично, никогда не принимавший стадо овец за скопище чудищ, а крестьянку — за прекрасную герцогиню. Странствовал по свету, рубил в капусту вполне реальных монстров и нечисть, восстанавливал справедливость, насколько удавалось. Символ благородства и чести, как его еще называют, Рыцарь Серебряного Седла — потому что седло и сбруя у него были посеребрены, щедро украшены серебряными бляхами и подвесками, что помогало в борьбе с нечистью. Некоторые книжники считают, что речь идет о жившем в незапамятные времена реальном человеке — то же самое пишут о Шугуте и Шаале. Удостоился, надо же…

Доктор продолжал:

— Разумеется, я от вас ничего не вправе требовать. В конце концов, это не обязательно, не является каким-то непременным условием курса лечения. Но если бы вы… ну, вы понимаете. Это было бы отличным завершением курса психотерапии. Вот это мы лечить не возьмемся — поскольку оно не имеет ничего общего с какой-либо патологией. Вполне естественные для молодой женщины чувства. Никто и никогда не брался это лечить, и вряд ли когда-нибудь возьмется… — он едва заметно улыбнулся. — Лорд Сварог, мы взрослые люди, мужчины. Она ведь вам нравится?

— Нравится, — сказал Сварог, глядя в сторону. — По-моему, она нравится любому нормальному мужику…

— Безусловно. Скажу честно, и мне. А бедняга Илкес по юношеской пылкости совершенно потерял голову — хотя врачебную этику соблюдает свято. Позвольте быть предельно откровенным, лорд Сварог? Девушка очаровательна, а вы, насколько мне известно, никогда не вели монашеского образа жизни. К тому же, что немаловажно, речь идет не об обычной интрижке с очередной доступной придворной красоткой, а о психотерапии, пусть не необходимой, но крайне полезной в данных условиях…

— Убедили, — сказал Сварог. Ему было чуточку неловко, и он постарался перевести разговор на другие рельсы. — Коли уж медицина требует… Кстати, у вас есть еще что-то чисто медицинского плана?

— Да нет, пожалуй, это все. Хотите перейти к другому? К тому, что касается уже не медицины, а спецслужб?

— Безусловно, — сказал Сварог.