|
.. - В этой жизни прав бываю только я, - отрезал папуля. - Кругом одни идиоты, вот пусть и слушают умного, образованного, много пожившего человека! Потом ткнул в меня корявым пальцем и осведомился: - Насколько понял, ты - жена Олега? Кипя от негодования, я кивнула. - Не могу сказать, что очень рад, - вещал хам, - но делать нечего, придется знакомиться. Аким Николаевич Рыков, отец Олега и твой свекор. От изумления я плюхнулась на отвратительно воняющий чемодан и пролепетала: - Я думала, вы давно умерли... Аким Николаевич сжал губы еще плотней, однако промолчал. Я же продолжала говорить от растерянности: - Но Олег по паспорту Михайлович, и фамилия его Куприн... Рыков налился свекольным цветом, но тут в прихожую вышли Томуся с Кристей. - Это кто такие? - бесцеремонно поинтересовался приезжий. - Моя подруга Тамара и ее дочь Кристина, - стала я знакомить его с домашними. Но Аким даже не улыбнулся. - Время позднее, девять уже, приличные люди спят у себя дома, оставьте нас, тут дело семейное, обсудить многое надо без посторонних! Повисло молчание. Минуты через две я выдавила из себя: - Мы живем все вместе, в одной квартире: Тома, Семен, Крися, Олег... - Табором, значит, - пригвоздил папенька, - по-цыгански! Мой взгляд упал на пульт сигнализации. Так, сейчас нажму "тревожную кнопку", и через десять, максимум пятнадцать минут сюда ворвется патруль со служебной собакой. Скажу им, что мужики не имеют ко мне никакого отношения, вошли обманом. Пусть их заберут в милицию да подержат немного в "обезьяннике", авось в разум войдут. И потом, почему я должна верить этому невоспитанному мужику, если он называется Акимом Николаевичем Рыковым, а мой супруг Куприн, и в паспорте у него четко написано: Олег Михайлович, а? Рука сама потянулась к штуке, похожей на старомодный выключатель, нет уж, пусть лучше в дело вмешается милиция... Но тут во входной двери заворочался ключ, и появился Олег, страшно довольный, с коробкой торта "Медовик" в руках. Увидав чемодан и гостей, муж вежливо произнес: - Здравствуйте. - Ты их не узнаешь? - обрадовалась я. Олег принялся, сопя, стаскивать ботинки. Мой супруг мужчина крупного телосложения, к тому же большой любитель пивка, поэтому к своим сорока пяти годам нажил такую штуку, которую немцы называют "Bierbauch", а попросту "пивной живот". Иногда я пытаюсь посадить его на диету, но у муженька при виде очень полезного и низкокалорийного салатика из капусты делается такой несчастный вид, что моя рука сама собой тянется к холодильнику и вытаскивает жирную буженину. - Так ты не знаешь этих людей? - радовалась я. Слава богу, это просто аферисты, невесть как добывшие наш адрес! Вот был бы кошмар, если бы папа Олега и впрямь оказался таким! Муж выпрямился и сказал: - Простите, вы не из Ставрополя? Из криминалистической лаборатории? Помнится... - Немедленно прекрати паясничать, - рявкнул Аким, - какое хамство! Счастье, что Нина не дожила до такого позора. Я, между прочим, всегда говорил: человек, не способный выучить стихотворение Пушкина "Пророк", никогда не добьется в жизни успеха! Внезапно я увидела, как лицо Олега залила синева. Обычно его щеки и лоб, как у всех гипертоников, имеют слишком розовый оттенок, а в минуту гнева он и вовсе становится похожим на переваренную свеклу, но сегодня муж сравнялся по цвету с обезжиренным кефиром "Био-макс". Куприн лихорадочно полазил по карманам, вытащил очки, водрузил их на нос и потрясенно прошептал: - Ты? - Естественно, я, - фыркнул Аким. |
