Оба охранника на вышках утеса, следившие за обстановкой на берегу, открыли огонь, но Адамс вертел машину, и от пуль удавалось уворачиваться. А у охранников на вышке не было трассирующих пуль, чтобы подкорректировать траекторию огня, так что пока все выстрелы уходили мимо цели.

— Надо выждать, пока они не утащат его с берега, — рас­порядился Хуан. — А не то нас в конце концов прикончат пере­крестным огнем.

Солнце уже клонилось к закату, тени удлинялись, и охран­ников можно было различить только по вспышкам оружия.

На причале двое охранников подхватили Макса за руки и потянули к берегу, а вертолетом занялись охранники с вы­шек. Макс кое-как пытался сопротивляться, но после стран­ствия по газоотводной трубе сил уже не оставалось.

Несясь во весь опор над Гренландией, словно испепеляе­мый чувством мести демон, советский ОБС проводил послед­ний контроль функционирования бортовых систем, перед тем как выпустить один из своих вольфрамовых стержней весом в 1800 фунтов. В недрах заключенной в оболочку корпуса ра­кеты длиной с телеграфный столб раскручивались гироскопы, обеспечивая ей стабильность во время полета при входе в атмос­феру. Целевой компьютер — по нынешним стандартам, безна­дежный реликт, однако более чем подходящий для выполнения поставленной задачи — терпеливо дожидался, пока носитель не выйдет на нужные координаты.

Едва заметная вспышка у дюзы маневровой ракеты, и курс подкорректирован. Колпак стартовой шахты неторопливо рас­крылся, подобно лепесткам чудовищного цветка, и впервые со времени выхода из военного завода вольфрамовый стержень высунулся в космический вакуум.

ОБС продолжал мчаться по земной орбите, планета внизу описывала обороты вокруг своей оси, и с каждой секундой кос­мическое оружие приближалось к точке запуска — ему было наплевать на разыгрывавшиеся там, внизу, драмы и трагедии.

— Председатель, это Уэппс, — услышал Хуан по рации. — Мы уже в зоне поражения.

— Огонь противопехотным по восточному утесу, — приказал Кабрильо.

В восьми милях от берега автоматический загрузчик бое­припасов «L44» выбрал нужный заряд из обоймы и вогнал его в ствол замаскированного в носовой части «Орегона» орудия. Сектор обстрела орудия при необходимости можно было дове­сти до 180 градусов. Бронеплиты опустились, и орудие выгля­нуло наружу. Расположенный в центре корабля управляющий компьютер распознал оставленную лазером беспилотника све­товую точку наверху утеса и мгновенно сопоставил ее координа­ты с местонахождением орудия. Барабан повернулся в нужном направлении и на нужный угол, и в момент, когда нос корабля поднялся на гребне волны, мощная пушка заговорила.

Компьютер был точен до микросекунд, он учитывал даже вращение Земли, пока снаряд в полете.

Спустя десять секунд после выстрела головка снаряда рас­крылась, разразившись стальным градом упрочненных шари­ков, смертоносной дробью обрушившихся на вершину утеса. В мгновение ока скала обратилась в пылевое облако, в котором бесследно исчезли двое охранников-респонсивистов.

— Неплохой выстрел, — прокомментировал Хуан. — А те­перь то же самое, но по западному утесу.

Увидев, что стало с утесом, охранники, которые тащили Макса, тут же бросили его. Макс вскочил и бросился наутек. Ему в спину метнули что-то тяжелое, и он с размаху шлепнулся ничком на асфальтированное шоссе. Отчаянно бранясь, один из охранников заехал ему прикладом в затылок, и на мгновение сознание Макса помутилось, как ни старался он не дать себе рухнуть в темную пропасть бесчувствия.

По берегу прокатился грохот второго взрыва. На этот раз снаряд угодил ниже стрелков, и в секунду скала покрылась ты­сячей оспин.

— Понял, понял, — ответил Уэппс, и двенадцать секунд спу­стя западный утес был превращен в щебень.