Пичугин опустился на один из многочисленных стульев, устроившись прямо напротив генерала.

— Ладно, приступим к делу. — Начальник воронежской ФСБ говорил спокойно, никаких бумаг перед ним не было, даже экран компьютера не светился. — Генерал Трифонов сообщил мне о вашем прибытии и о цели этого прибытия. А также сообщил о вашей роли в выявлении преступного замысла генерала Ковалева. Отработали вы замечательно, прямо виртуозно. Но тут, насколько я понимаю, вам предстоит работа больше в стиле полицейского расследования. Или я ошибаюсь?

«Похоже, не все ему Трифонов рассказал, — с тревогой подумал Пичугин. — Интересно, почему? Не доверяет? Только ли чумой и мерами борьбы вызван такой интерес? Ведь в Москве мы справились, почти не прибегая к помощи этого ведомства. Почти».

Пугающая догадка забрезжила на границе сознания, и от нее пробил озноб. Пичугин, чтобы сохранить самообладание, запретил себе думать в этом направлении. Нельзя выдавать себя.

— Что вы считаете стилем полицейского расследования? — вопросом на вопрос ответил Пичугин.

Это была его любимая тактика. Кем бы ни был собеседник, мягко, корректно вынудить его выйти за рамки привычных поведенческих шаблонов. И посмотреть, что получится.

— Эээ… — Эдуард Филлипович замялся. — Ладно, сформулирую вопрос иначе. Более точно. Насколько текущие события в Воронеже отвечают нашему, так сказать, профилю? Еще точнее, насколько они угрожают национальной безопасности?

— Возможная эпидемия чумы? — Пичугин нахмурился. — Очень угрожает она национальной безопасности. Сверх всякой меры.

— Я не об этом… — Эдуард Филиппович, видимо, сообразил, что Пичугин куда более крепкий орешек, чем он решил при первом взгляде. — Понимаете, генерал Трифонов у нас известный… Ну, как бы помягче выразиться о высоком начальстве… С его точки зрения, перестраховка — страшный грех. Поэтому он всегда выдает ситуацию мягче, чем она есть на самом деле. Понимаете? Я бы хотел услышать ваше личное мнение как преуспевшего внештатного аналитика.

— Боюсь вас разочаровать, — честно признался Пичугин. — Я не уполномочен давать какие-то личные оценки за пределами мнения непосредственного начальства.

— Э… А вам не кажется, дорогой мой…

— Нет, не кажется, — отрезал Пичугин. — Я прибыл в Воронеж в составе комиссии РПН, а также и по приказу генерала Трифонова с конкретной задачей — помочь сотрудникам Роспотребнадзора в установлении личности неизвестного заболевшего, с чем не справляется местное УВД и, между прочим, вы тоже. Ибо пока неизвестно, кто он, откуда и с кем имел контакты до обнаружения, высок риск распространения инфекции. Сами специалисты РПН эту задачу решить не смогут. Только совместными усилиями с МЧС, МВД и ФСБ.

— Ха! Лихо! — Эдуард Филиппович рассмеялся. — С чего вы взяли, что мы не справляемся? Я хочу понять, дорогой мой, что от нас скрывает генерал Трифонов? Он бы не послал вас сюда из Москвы, если бы дело касалось только установления личности какого-то бездомного. Речь, вероятно, идет о теракте с применением бактериологического оружия?

— Мочало сначала… — Пичугин устало выдохнул. — Я не уполномочен…

Слева раздался громкий хлопок в ладоши. Пичугин повернул голову и увидел генерала Трифонова собственной персоной, вышедшего из-за портьеры и аплодирующего последней реплике.

— Браво! — произнес Трифонов. — С вами, Олег Иванович, можно смело в разведку ходить. Я, говорит, не уполномочен&he