|
В главном зале магистрата, превращенном на время каникул в театр, была сцена, партер и даже ложи, и тут какой-то козел начинает мутить воду. А что так смутилась Сана? — Ты его знаешь? — спросил я у девчонки. — Обслуживала год назад, — покраснев и теребя платье, ответила она. — Мразь еще та. Я потом синяки и следы от укусов два дня сводила со своего тела. — И никому ничего не сказала? — удивился я, не обращая внимания на продолжающиеся вопли дворянчика. — Пшел вон, мерзавец, — оттолкнул я хама, который решил схватить девчонку за руку. Если ты не успокоишься, то тебе скоро будет плохо. Несколько охотников, оставив своих дам, уже начали подбираться к месту конфликта в этом импровизированном фойе. — Так он и заказывал особые услуги, и щедро расплатился, — ответила Сана. — Сама виновата, что согласилась на это. Так это у нас постоянный ездун в Белгор, а сейчас, если он не успокоится, то к нему придет ездец. Даже клирик, прохаживающийся у входа в магистрат и вылупивший глаза на стайку женщин, которых я вел за собой, промолчал, отвернулся и стал внимательно смотреть на закат. Помнит, как я отвлек от его тушки ругающегося отца Анера год назад. А ты зачем так возбухаешь? Вызов от меня хочешь получить? — Кого ты назвал шлюхами? — поинтересовался Реб Хитрец у придурка. — С кем тебе находиться в одном помещении невозможно? — добавил Лей Шалун. — Что здесь происходит? — опять возмутился дворянчик. — Я барон… — Ничего, — перебил я благородного и улыбнулся ему: — Я к вашим услугам, если мои женщины так мешают вам наслаждаться спектаклем. Выйдем и поговорим? — Я не самоубийца, но этого так не оставлю, — прошипел дурак. — Я подам жалобу… — Какие претензии вы, барон, имеете к моим подругам? Холодный голос, раздавшийся за моей спиной, смог бы превратить в лед небольшое озеро. А ты здесь откуда? У вас с Керином вроде медовый и совершенно производственный месяц? Неужели наковальня вас больше не устраивает и захотелось большой и чистой любви в театре? — Со шлюхой я не разговариваю! — взвизгнул дурак. Зря он это сказал: мой кулак опрокинул идиота в объятия Керина. Да, гномы хоть и мелкие, но силы им не занимать. Как задорно стал превращаться в отбивную под кулаками кузнеца этот смертник. Он еще что-то вякает? Нет, уже ничего. Керин, разве можно ломать одним ударом челюсть в пяти местах? Даже у меня так не получится. Это же тебе не заготовка из булата! — Что здесь происходит? — поинтересовался сэр Берг у зрителей, которые толпой собрались вокруг происходящего действа. Вот за что я не люблю магистрат, Арн, привет, что сразу появляются стражники. Кто был таким параноиком, что установил такую систему контроля? Нельзя быть таким, нельзя. Дайте разумным поразвлечься. Представление будет через пятнадцать минут, а пока идет разогрев публики. Вон как все оживились! Видят бесплатное и чрезвычайно занимательное действо. А дружки барончика почему-то не присоединились к веселью. Зря, очень зря. Я бы тоже поразмялся. — Этот хам назвал меня шлюхой, — стуканула коменданту города принцесса. — Взять его под стражу, — рявкнул Берг. — Простите, ваше высочество, меня за этот инцидент. Обещаю, что подобное больше не повторится. Никто не смеет оскорблять принцессу Аниту Лазуритную в Белгоре, — уточнил наместник свою позицию многочисленным зрителям. |
