– Только не за тем, что ты думаешь. Она собирается сделать дракона человеком.

Манфред не выдержал, прыснул от смеха, привлекая к себе нежелательное внимание.

– Неправильно выразился, – хмуро произнес Мейнгрим. – Она вернет ему человеческий вид. Попытается. Но, зная Радославу…

– Зная Радославу, мы еще все наплачемся, – прервала его Ева, тоже поднимаясь с кровати. – Ты сюда зачем принесся, чтобы клятвами меня забросать? Посмотри, может, она уже на твердой земле стоит, и по маячку на браслете двигай. Вернешь и её, и дракона. Фредек!

Манфред сосредоточился. Ему редко требовалось применять силу к уже созданным и не всегда даже им самим порталам, но каждый раз было приятно чувствовать свое могущество. Крошечным горячим зернышком бился аварийный портал на браслете бывшей любовницы. Далеко. За стенами города, далеко от торговых трактов и арок. Даже обидно, сам он бы на это чужое зернышко не рискнул строить портал. А вот Грим вполне мог.

– Да, она на земле, – кивнул он, выходя из за шкафа. – Пойти с тобой?

Предложил он просто так, прекрасна зная, что Грим разозлится и откажется, но тот не успел ответить на подначку. Далекая волна магии хлынула так резко и внезапно, что он упал на колени, рядом, согнувшись в три погибели и упираясь руками в пол, но всё таки лишь на одном колене тяжело дышал Мейнгрим, Ева рухнула на подушки.

– Король! – вскрикнула она. – Король яблоневого королевства, Ламберт Белый!

– Великая яблоня! – выдохнул Манфред. – Радослава вернула короля!

Грим вскочил на ноги, собираясь немедленно броситься по маяку на помощь… кому, спрашивается? Жене или королю? Если бы кто то спросил Манфреда, он бы сказал, что лучше дождаться, когда суматоха закончится. Но его, разумеется, снова никто не спрашивал.

– Стой! – взвизгнула Ева. – Доспехи. Боевые. Вдруг королю угрожают!

Она вскочила и потянула руку, которая тут же безвольно повисла.

Манфред поспешил упрочить свое положение в их семье, убедив Еву не только сменить боевую перчатку на изящный браслет, но и убрать все боевые игрушки подальше. Не дело взрослой замужней магессе баловаться с оружием. На их схватки с братом, правда, он смотрел сквозь пальцы и страшно этим гордился.

– Ты права, – буркнул Мейнгрим. – Я пошел.

Манфред лениво и уже скорее по привычке проследил портал родственника до его дома, и повернулся к жене.

– Что делать будем? – спросил он тем своим самым любимым масляным тоном, который сводился к одному «ты сама виновата». И в этот раз тон был как нельзя кстати. Если Радослава и правда вернула их короля, то она только что подняла себя на почти недосягаемый уровень. Будь у неё прекрасные отношения хотя бы с мужем, Манфред мог бы рассчитывать подняться повыше вместе с родственником. Но интриги Евы и тут поставили крест. Что до самой его супруги, то ей лучше и вовсе убраться в Зорин до тех пор, пока благодарность не перестанет переполнять короля. А Манфред вспомнил многое про королей, и долгая память на хорошие дела была не среди свойственным им черт.

– Выходить к яблоне на площадь, разумеется, – сквозь зубы ответила Ева и прикоснулась к голове. Поморщилась. Легкая жалость, которая появлялась у Манфреда каждый раз, когда он видел этот жест, в этот раз лишь кольнула и пропала, сменяясь раздражением. Ева вообще не желала думать. Даже немного!

– Ты уверена, что тебе стоит там появляться? – спросил он чуть резче, чем оно того стоило.