|
Ну, задумался человек, а я сразу рычу. Подумаешь, задержался в лифте ненадолго. Он потер виски и отвернулся. Тут мы приехали на четвертый этаж. Я вышла и направилась к своей квартире, но, доставая ключи, заметила, что сосед с шестого и не думает закрывать лифт. Он смотрел на меня с интересом.
– Простите, вы – родственница Валентина Сергеевича? – В некотором роде, – неохотно подтвердила я. Все понятно, он из тех мужчин, которые разговаривают вежливо только с интересными женщинами, а всяких замухрышек в старом мамином плащике откровенно презирают, просто в упор их не видят. Небось, когда на машине ездит, окатывает бедных старушек грязью из лужи, сволочь! – Как поживает Гораций? – продолжал белобрысый. – Вы же видите, прекрасно, – я кивнула на дверь, за которой раздавался басовитый лай – этот лежебока все же решил отреагировать на поворот ключа и голоса. – Привет ему от меня. – Так вы знакомы? – удивилась я. – Немножко. Мы общались с вашим… с Валентином Сергеевичем до того, как… случилось несчастье. Чудно! Сначала четыре месяца больной человек чахнет в четырех стенах в обществе угрюмой собаки, а после его смерти начинается форменное паломничество, все вдруг уверяют, что дружили с Валентином Сергеичем и страшн Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|
