Мы же не могли терять время. Прапорщик опережал нас на несколько часов. Я нашел в досье адрес его квартиры, и мы выехали в город. Гнать пришлось на пределе. Я чувствовал себя как герой сказки, который должен бежать изо всех сил, чтобы оставаться на месте. Мне казалось, что Трофимов смеется над нами. Что бы мы ни делали, как бы ни действовали, он всегда опережал нас на несколько шагов. В хитрости и уме ему не откажешь. Что могло толкнуть такого человека, как Прапорщик, на предательство? Вот самый главный вопрос. Надо не просто выкорчевать заразу под корень, надо понять причину, по которой она заводится. И тогда можно провести профилактику и не допустить ее появления в будущем.

Павел Трофимов жил на Туристской улице в одном из новых высоких домов, которые пузатыми великанами возвышались над проезжей частью. Первый этаж нужного нам дома занимала пиццерия «Дон Карлеоне», пекарня «Три пирожка», пивоварня «Суслов», супермаркет «Перекресток», аптека «Радуга» и частный детский сад «Лебединая стая». Странное название для садика. Очень домашний, уютный район, где, кажется, не может ничего плохого произойти, где нет зла, только лишь любовь и всепоглощающая доброта. Но это очень обманчивая и лживая вывеска. В этом доме, как и в других таких же, сидели внутри термиты зла, которые разъедали его изнутри. И если не контролировать их численность, то скоро весь мир полетит в тартарары. И всегда этот контроль помогал поддерживать баланс сил, только вот с появлением «охваченных» баланс оказался нарушен. Мы пробовали бороться. Мы боролись. Мы пытались восстановить статус-кво, но безбожно опаздывали, бежали вдогонку за поездом, пытаясь заскочить в последний вагон. У меня складывалось такое чувство, и я ничего не мог с собой поделать.

Оно особенно усилилось, когда мы оказались перед пустой квартирой. Никто не отвечал на звонок. Тогда я решился на проникновение. Отмычками вскрыл квартиру, и мы вошли внутрь. Со стороны могло показаться, что хозяин долго возится возле двери из-за заевшего замка. Ничего подозрительного. На взломщиков мы точно не походили.

Детальное обследование квартиры показало, что здесь давно никто не живет. По крайней мере, протухшая и покрывшаяся плесенью селедка в холодильнике указывала именно на это. Кто куда, а Василиса первым делом полезла в холодильник. Не знаю уж, собиралась она подкрепиться на халяву или просто профессиональное любопытство, но вышла она из кухни, побледневшая, со слезами на глазах.

Я включил компьютер, стоявший в гостиной, связался с Роговым и при помощи «Руки» вошел в систему. Дав возможность Максу покопаться внутри, я вышел на балкон. Восьмой этаж. Перед взором расстилалась панорама нового района: дома, детские площадки, десятки припаркованных автомобилей. Ничего странного и подозрительного. Мир как мир. Только вот он уже был не наш, вернее, не до конца наш. Захват мира произошел быстро и незаметно для простых людей, а не простые люди, уверен, все знали и торговались за лучшие места в новом мироустройстве.

Что-то мелькнуло справа. Я резко обернулся. На соседнем балконе стоял человек в черном с коробочкой нейрофона в ухе. Он целился в меня из пистолета. Выстрел. Пуля пробивает застекленный балкон и устремляется ко мне. Я падаю боком в комнату, выхватывая «Макаров». Назад на балкон. Два выстрела с ходу. Балконное окно стеклянным градом осыпалось на мостовую. Надеюсь, там никто не прогуливался в этот момент или хотя бы не было мамаш с колясками. Человека в черном на соседнем балконе не было. То ли он мне примерещился, то ли теперь стоило ждать гостей.

Василиса и Кощей были уже во всеоружии в коридоре. Я активировал нейрофон и перевел его в игровой режим. Обычная современная квартира растаяла, и на ее месте проступило древнеримское жилье. Белые оштукатуренные стены с потрескавшимися фресками, изображавшими непристойные картинки, большая деревянная кровать с одеялами и подушками, кованый столик, на котором стояла пустая ваза для фруктов, и большой резной стол в дальнем углу комнаты.