Изменить размер шрифта - +
Понятно, что это отнюдь не райские условия. Но, безусловно – гораздо лучше того, что было раньше.

Была еще одна тема, которая не давала мне покоя – многоженство. Не сказать, что сильно было распространено, крестьянин вряд ли мог прокормить трех жен. Но вот многие чиновники и даже купцы имели не одну жену.  И, если честно, я не слишком понимала – стоит ли вмешиваться. Сама идея такого брака была мне глубоко не симпатична. Но издав закон о запрете на двух и более жен, не сделаю ли я хуже? Этих же женщин будут держать в этих же домах, но уже не на положении супруги, которая имеет права на имущество. А на положении прислуги, фактически – рабыни, которой можно попользоваться и выкинуть за дверь в чем была, как только она хоть чуть постареет.

И решить, что лучше, я никак не могла. Женщина, кстати, иметь более одного мужа не могла. Скажем прямо, не слишком это близко к равноправию. Может, вообще следует разрешить женщинам иметь столько мужчин, сколько захочет?

От таких мыслей у меня голова шла кругом, а проблемы подобного рода вставали передо мной почти ежедневно! Ёжечки-божечки, ну почему я не пошла учится на юриста?!

 

Глава 58

 

Сегодня Барути хвастался мне новым лекарским инструментом – стетоскопом.

Вспомнив, что когда в мире еще не было стетоскопов привычного мне вида, доктора выслушивали сердце и легкие пациента через деревянную или металлическую трубочку с расширенными, колоколообразными концами. Если напрячь память, то можно вспомнить рисунки в советских детских книжках – доктор Айболит слушает через такую штучку пузик у бегемотика.

Так можно будет услышать даже сердцебиение плода. Конечно, врачи еще не скоро соберут нужные данные, научатся отличать звуки и понимать, какой из них о чем говорит. Но ведь и я – не последняя пациентка в этом мире.

По моему заказу было изготовлено несколько десятков трубок из разного материала. Полностью медные, деревянные, из тростника и бамбука с медными расширяющимися вставками с двух сторон. Пусть врачи сами решают, какой инструмент откажется удобнее.

Счастливый Барути кланялся и благодарил.

– Барути, позволь дать тебе совет?

– Я буду счастлив, царица, когда на меня прольется свет твоей мудрости!

– Я дам тебе и еще нескольким людям допуск в тюрьмы. Ходи к тем, кто приговорен. Слушай их сердце, слушай их легкие. Запоминай и записывай обязательно. Попроси у Одета писцов специально для этих записей. Потом, когда приговоренных казнят, ты сможешь вскрыть тела и понять, почему были хрипы в легких. Ты сможешь узнать, какое сердце как стучит и чем здоровое отличается от больного. Не сразу это будет, Барути. Но знания копятся и однажды придет понимание…

– Благодарю, царица…Благодарю тебя… Да будет добр к тебе Великий Ра!

– И учи людей Барути. Все, что знаешь сам – рассказывай другим, записываете и сравнивайте записи. Так учеба пойдет быстрее. Ты можешь идти, Барути.

Меня утешало то, что преемник Имхотепа был такой же фанатик медицины. Но увы, он не обладал энциклопедическими знаниями Имхотепа.

Теперь мне нужно будет искать людей, которые разбираются в архитектуре, колонны, которые изобрел мой лекарь, еще не самое большое чудо. Конечно, какие-то работы велись под его надзором в мастерской. Но он сам как-то говорил, что надзор этот – чистая формальность. Все время, что он был со мной, он занимался, в основном, медициной. Это была его истинная любовь и страсть. Человек, сумевший провести успешную операцию в эти достаточно дикие времена – воистину – велик!

А еще я все не могла собраться с духом и навестить школу медиков. Не знала, кого следует послать проверить небольшую архитектурную мастерскую. Вообще не слишком понимала, чем они там занимаются. Имхотеп, вроде как, давал им полную волю. А я в архитектуре понимаю еще меньше, чем в анатомии, например.

Быстрый переход