Наконец сапер крикнул:

– Можете спускаться.

Когда Синюгин и Игорь спустились, сапер показал две мины.

– Одна на растяжке была, вторая у двери.

– Открывай дверь, – приказал лейтенант.

Сапер встал за каменную притолоку, потянул дверь, приоткрыв на пару сантиметров. Фонарем в проем посветил – не тянется ли проволока, а на другом конце ее «сюрприз» для непрошеных гостей.

– Чисто, можно.

Сапер распахнул железную дверь, посветил лучом вдоль штольни. Штабелями ящики стояли в несколько рядов. Синюгин подошел к ящику, взялся за крышку, собираясь открыть.

– Товарищ лейтенант, лучше этого не делать. Выберите ящик в средине ряда. И сначала я взгляну.

Лейтенант руку убрал. Прошли вдоль ряда, Синюгин пальцем ткнул.

– Вот этот.

Сапер фонарем со всех сторон посветил, пальцами проверил, потом ножом крышку приподнял.

– Чисто.

И отошел в сторону. Синюгин крышку поднял, посветил фонарем. Минуту стоял в ступоре от увиденного, потом его стошнило. Лейтенант отшатнулся от ящика, вытер рот рукавом.

– Неужели во всех ящиках такое?

Игорю интересно стало. В разведке брезгливые или особо чувствительные не служили. Чего такого увидел там лейтенант? Сам посмотрел. А ящик полон золотыми коронками, мостами. Причем бывшими в употреблении, на многих следы от пассатижей, царапины. А несколько коронок и мостов целиком с зубами. Вырывали у мертвых, а то и живых. Если во всех ящиках аналогичный груз, то сколько же тысяч или десятков тысяч людей было убито? Впрочем, большинство лагерей смерти находились как раз в Польше. Игорь витиевато выматерился, показал саперу на ящик в другом штабеле:

– Этот проверь.

Сапер ящик осмотрел, кивнул. Игорь заглянул. В этом ящике золотые кольца и перстни. К ручке ящика бирка прикреплена – номер, вес груза – 44 килограмма 370 граммов.

Выходит – ошибся он, предполагая, что немцы в штольню секретные документы привезут. Золото в штольне, много, переплавить в слитки не успели. В таком виде, как оно сейчас лежит, ни один банк не примет, даже немецкий, не говоря об иностранных. Для переплавки печи нужны, тигли, формы, специалисты. Собрали, спрятали до лучших времен. Не зря один из немецких бонз сказал, уже перед падением Берлина:

– «Сейчас нацизм никому не нужен, даже пятилетним детям, они будут помнить ужасы войны. Но пройдет пятьдесят, сто лет, и нацизм возродится. И нация должна быть готова».

И нацистская партия стала действовать на будущее. Через Испанию и другие страны переправлялись в Аргентину и на другие континенты подводными лодками офицеры СС. Их снабжали документами, валютой. Одновременно создавались тайные хранилища, туда свозили золото, произведения искусства. Деньги – всего лишь бумага, а золото имеет цену во все времена. Чтобы нацизм возродился, нужны люди и деньги. В конце войны мало кто верил, что нацизм как идеология, как движение способен возродиться. Но Игорь уже знал по Украине, другим странам, что это вполне реальная угроза.

Синюгин об этом знать не мог, он человек своего времени.

– Все, идем наверх. Пусть командование думает, что с этим грузом делать.

С передыхами поднялись по лестнице. Уже когда выбрались, группой двинулись по склону, Игорь придержал Синюгина.

– Товарищ лейтенант, нехорошо.

– Что такое?

– Внизу золота десятки, а то и сотни тонн и никакой охраны. Местные прознают, разворуют.

– Верно.

И саперам крикнул:

– Стой! Двое ко мне! Возвращайтесь ко входу, будете охранять. Я доложу командованию, вас сменят. А третий сапер с нами поедет, сообщит вашему командиру.

От этого приказа саперы не в восторге были.