– Ни в коем случае. Ты идешь со мной, – отрезал президент. – И будешь там первой красавицей. Впрочем, как и всегда.

– Но…

– Никаких «но». Я устал объяснять, почему ты перестала появляться на публике. Мы должны отпустить прошлое, Ванесса. В конце концов, прошло уже три месяца.

– А что, для горя существуют какие-то временные рамки?

Президент сделал вид, что не заметил горечь в ее голосе.

– Послушай, сегодня ты будешь держаться на людях, как подобает настоящей леди. Пусти в ход свое обаяние, улыбайся, и все будет хорошо.

– Ненавижу всех этих людей! Смотрят на меня с жалостью, а сами чувствуют неловкость и явно не знают, что сказать. А когда у кого-то хватает смелости открыть рот, то слышишь очередную банальность, от которой впору на стенку лезть!

– Просто поблагодари их за сочувствие, и все.

– Боже! – простонала она. В голосе ее слышалась предательская дрожь. – Как ты только можешь…

– Потому что это мой долг, черт возьми! И твой тоже!

Он посмотрел на нее с такой яростью, что Ванесса рухнула на диван как подкошенная и молча уставилась на него во все глаза.

Меррит отвернулся. Когда он снова заговорил, голос его звучал спокойно. Видимо, он смог взять себя в руки.

– Мне нравится твое вечернее платье. Это новое?

Плечи Ванессы дрогнули. Она опустила голову. Глядя на нее в зеркало, президент понял, что она готова сдаться.

– Я похудела, – пробормотала она. – Все остальное висит на мне, как на вешалке.

В дверь негромко постучали. Президент пошел открывать.

– Привет, Спенс. Нас уже ждут?

Спенсер Мартин молча окинул взглядом комнату поверх плеча президента. Заметив Ванессу и стоявший перед ней пустой бокал, он слегка поморщился.

– Вы готовы? – вопросом на вопрос ответил он.

Президент сделал вид, что не заметил сомнения в голосе первого советника.

– Ванесса немного волнуется – как актриса, которой предстоит выйти на сцену. Ничего страшного, она справится.

– Может, мы зря торопим ее? Что, если она еще не готова появиться на публике?

– Вздор! Она готова. – он повернулся к жене. – Идем, дорогая.

Ванесса поднялась на ноги и медленно направилась к ним, не поднимая глаз.

Одним из полезных качеств Дэвида было умение не замечать того, чего он не хотел видеть – в данном случае это была неприязнь, которую его супруга и советник испытывали друг к другу. Однако не заметить повисшую к комнате неловкую паузу было сложнее.

– Спенс, ну скажи, что она чудесно выглядит? – пытаясь разрядить обстановку, воскликнул он.

– Совершенно согласен с вами, господин президент.

– Спасибо, – с натянутой улыбкой пробормотала Ванесса. Они вышли в коридор, и она послушно взяла мужа под руку. – Что Далтон ответит Барри Тревис? – спросила она.

– Барри Тревис, журналистке? – вмешался Спенсер. – А в чем дело? – Он вопросительно глянул на президента.

– Барри Тревис обратилась к Далтону с просьбой организовать ей интервью с Ванессой.

– Какая тема будет у интервью?

– СВДС, – лаконично бросил президент.

– Я шла через толпу почетных гостей под руку с приятелем. Нет, нет, ничего такого! Кстати, он гей.