Изменить размер шрифта - +

— Значит, мой, — заключил Мирон. — Что ж, запомню. Спасибо.

Лот осторожно вернулся к прежней теме:

— Послушай, а как траги сумели тебя заклять? Магия ведь против вас должна быть бессильной.

— Да, — ответил Дервиш. — Бессильной. Но я ведь говорил, можно воздействовать на что-нибудь, а уж это что-нибудь может воздействовать на Воина. Да и не была это чистая магия Знаков. Кроме того, в Мире людей стало на три Знака больше, а это ощутимое нарушение равновесия в пользу трагов нашего Мира. И запомните еще одно: место у двери — уже не наш Мир. Пока три Воина там, траги остаются без Магии. Даже если три чужих Знака будут у них. Хоть это и звучит странно.

— Что же ты нам посоветуешь, Дервиш? Как поступить?

Старик фыркнул:

— Нянька я вам, что ли? Небось повидали жизнь со всех сторон. Вот сами и решайте. Я свой выбор уже сделал — двести лет назад. Довольно с меня, как считаете? Я полагаю — довольно.

Лот встретился глазами с Мироном, с Демидом, но почему-то именно сейчас не хотелось ничего решать.

— Меня одно радует: Воины Шандалара снова не смогли остаться в стороне. Или не захотели. Наверное, это рок.

— Кто же еще не ладил с трагами? — поинтересовался Мирон, тщетно напрягая память. Вспомнить он ничего не смог. О Воинах-бунтарях он не слыхал никаких рассказов, ни одной истории, что так любят ведать друг другу шандаларцы длинными дождливыми вечерами за кружечкой пива или эля. Знал только, что все, кто расходился во взглядах с трагами, тотчас лишались Знака. Что случалось с ними дальше — оставалось загадкой.

Дервиш обратился к Лоту:

— Ты должен помнить, Кидси! Туранская резня, кодекс чистых ладоней…

Лот кивнул:

— Я помню.

Мирон с Демидом недоумевающе переводили взгляды с Дервиша на Лота. И обратно.

— О чем вы? Какая резня, какой кодекс?

Кидси неохотно пояснил:

— Да, произошла когда-то одна история… лет сорок пять назад. Я тогда пацаном совсем был. Один Воин из Шандалара отказался от звания Воина. Назло трагам, в знак протеста. Теперь его зовут Даки.

— Даки?! Дакстер Хлус — Воин?! Хозяин таверны в Зельге? Быть того не может!

— Может, Шелех. Не стану же я лгать? Ее замяли, историю эту.

— Кто?

— Траги, конечно. Даки носил медальон всего полтора года, и траги все это время хватались за головы, потому что он все делал им наперекор. Знаешь, как люди толковали его руны? Ос, Инг, Хагал. Одинокий Искатель Хлус. Вечно он был всем недоволен… И другим спуску не давал.

Демид исподтишка взглянул на свой Знак. Выходит, старина Даки когда-то носил его на шее. Ни за что бы не подумал, уж на что мирный с виду человек… Знакомые руны обретали неожиданный тайный смысл. Но по прошествии лет вспомнит ли кто-нибудь, глядя на них, Демида Бернагу, Воина? Он знал, что некогда этот медальон принадлежал великому Освальду Иеро, единственному, вернувшемуся из Страны Растущего Ветра; несколько позже — Теренсу Атри по прозвищу Сумрачный Вестник, хранителю Сагорского перешейка. Перед Демидом этот Знак украшал грудь человека по имени Михей Туча, не шандаларца. За семнадцать лет всего раз он появился в Облачном крае. Тогда Знаки носили всего двое, рожденные здесь: Лот Кидси и Гари Слимен. Перед Лотом — некто Ханмурат, которого помнили плохо, после Гари — Мирон. Третий Знак вручили молодому Демиду после того, как Туча сложил голову у стен Отранской цитадели.

— Переночуете у меня. Тесновато, но поместимся, — разрешил Дервиш. — А утром — в путь. Тут никто надолго не задерживается.

— Скажи, — напоследок спросил Мирон, — за что убили Лероя?

— Зато, что он много знал о первых днях холодного Шандалара.

Быстрый переход