Анна обернулась и увидела, что Обри пристально ее разглядывает.

— Ты выглядишь исключительно хорошо, дорогая, — сказал он, подчеркивая свой внешний вид космополита европейским акцентом.

Он словно прочитал ее мысли и точно знал, что ей нужно было услышать в этот момент.

— Хорошая реклама для жизни за городом, — добавил Обри.

Как будто Олд-Сорренто-роуд находилась в самой глуши. Но такой человек, как Обри, скорее всего так и думал.

Анна почувствовала, как краснеют ее щеки.

— Спасибо, — пробормотала она.

Ей очень польстил комплимент со стороны мужа Герри, который был когда-то самым завидным холостяком в Карсон-Спрингс. К тому же Обри Ролингер был еще и мировой знаменитостью. Его слова только укрепили решимость Анны противостоять блюдам с различными аппетитными кушаньями, которые предлагали гостям.

— Как дела у твоей мамы? — почти шепотом спросила Герри. Люди всегда спрашивали ее о матери так, словно Бетти была на пороге смерти. Но Анна считала, что для многих смертельная болезнь была предпочтительнее, чем безумие.

— Иногда ей лучше, а потом снова наступает ухудшение, — Анна пожала плечами. Она не хотела надоедать Герри своими проблемами.

— А твоя сестра?

Судя по неестественно вежливому тону, Герри, очевидно, имела в виду Монику, не внушавшую особой любви местным жителям, которых та называла не иначе, как «аборигенами». И неважно, что Моника сама родилась и выросла в Карсон-Спрингс.

— У нее все хорошо.

Анна не хотела показаться невежливой, но если бы она еще хоть слово сказала или даже подумала слишком долго о Монике, это испортило бы ей настроение. Она со вчерашнего дня все еще злилась на сестру за то, что та не позволила ей уйти с работы в обед, — как будто ее потребности были намного важнее, чем любое дело Анны.

Разговор перешел на другие темы. Обри рассказывал о своем приближающемся турне, во время которого Герри будет его сопровождать.

— Что-то вроде отложенного медового месяца, — объяснила она, поворачиваясь к нему с легкой таинственной улыбкой.

Анна не была на их свадьбе, которая состоялась в июне прошлого года — были приглашены только несколько родственников и друзей, — но она видела, что Герри и Обри просто созданы друг для друга. Герри даже переселилась из своего ранчо в пригороде в «Исла-Верде» — красивое старинное имение, которое Обри снимал у Сэм.

Зависть — зеленоглазый монстр — снова подняла свою уродливую голову.

— Первая остановка — Альберт-Холл, — сказал Обри, — говорят, что там будет присутствовать премьер-министр. И королева тоже.

Видимо, его абсолютно не смущала такая перспектива, что было, скорее всего, следствием известности и уверенности в своих силах. Со своей величественной осанкой и роскошной шевелюрой седых волос Обри легко мог выдержать экзамен перед королевскими особами.

— Боюсь, мне придется довольствоваться компакт-диском, — улыбнулась Анна.

Ей Лондон казался сказочным городом. Анна всего один раз видела, как Обри дирижирует. Это было прошлым летом на музыкальном фестивале, на котором, кстати, он и познакомился с Герри.

Герри глянула на тарелку Анны.

— Это и все, что ты собираешься съесть?

«Вот в чем разница между Герри и Сэм», — подумала Анна.