Но я все же лечу по приборам. Держать жестяной самолетик под стеклом горизонтально - "ты сильно кренишься вправо", стрелки высотомера и прибора вертикальной скорости держать на месте - "осторожно, ты входишь в пике"... держать стрелку указателя угловой скорости разворота вертикально, а шарик - в середине кривой стеклянной трубочки - "ты заваливаешься набок! ты колесами вверх и продолжаешь заваливаться!". Сверять приборы друг с другом. Один с другим, один с другим и опять один с другим.
Боевой полет и полет по приборам объединяет одно - это дисциплина. Я не отрываюсь от ведущего, чтобы самостоятельно искать цель; я не отрываюсь от приборной панели, постоянно
[99]
сверяя по часовой стрелке семь приборов. Во время боевого полета с дисциплиной проще. Там я не один,- готовясь к тому, чтобы спикировать и открыть огонь по врагу, я могу посмотреть на ведущего, могу посмотреть назад и вверх на второе звено.
Когда враг - не оказывающий сопротивления серый туман, я должен полагаться на приборы и делать вид, что это просто обычный учебный полет на учебном самолете "Т-33" в задней кабине, затянутой брезентовым чехлом, что я в любой момент могу снять чехол и увидеть чистый воздух на сотню миль вокруг. Мне просто не хочется снимать чехол. Непогода, несмотря на то, что я знакомился с ней по учебникам в авиационной школе и что это знакомство подкреплено опытом, по-прежнему остается самым большим моим врагом. Ее трудно точно предсказать, и, что еще хуже, она совершенно не любит людей и машины, которые в нее залетают. Совершенно не любит.
"Реактивный самолет ВВС два девять четыре ноль пять, Франция, диспетчерский центр, сообщение". Как телефон. Мое радио. Сейчас работает безукоризненно. Как так, ведь всего несколько минут назад... ладно, сейчас работает, остальное не важно. Кнопку микрофона нажать. Профессиональным голосом:
"Вас слышу, Франция; четыре ноль пять, сообщайте".
[100]
"Четыре ноль пять служба полетов сообщает: многомоторный самолет докладывает о сильной турбулентности, град и сильное оледенение в районе Фальбура. Так же "Т-33" докладывает об умеренной турбулентности на высоте три ноль ноль, легкое оледенение".
Кнопку нажать. Ну и что. Судя по этим словам, в слоистых облаках впереди может быть гроза или несколько гроз. В учебнике это тоже было. Но все же во Франции редко бывают очень сильные грозы. "Принял, Франция, благодарю за сообщение. Какая погода в Шомоне?"
"Подождите".
Я жду, пока другой человек в белой рубашке и незатянутом галстуке пролистывает полученные по телетайпу метеосводки со всей Европы, он листает сквозь дождь, дымку, туман, высокую облачность, ветер, лед и летящую пыль. В этот момент он касается листа желтой бумаги, который скажет ему, если только он захочет его прочитать, что на авиабазе Уилус в Ливии чистое небо, видимость 20 миль и юго-западный ветер 10 миль. Если он захочет узнать, строчка на бумаге скажет ему, что в Нуассе в Марокко перистые облака, видимость 15 миль, ветер западный-юго-западный 15 миль. Он пролистывает метеосводку из Гамбурга (сплошная облачность до высоты 1200 миль, видимость три мили, ливневый дождь, ветер северо-западный 10 миль); с авиабазы в Висбадене (сплошная
[101]
облачность до высоты 900 миль, видимость две мили, ветер южный семь миль); с авиабазы Шомон.
"Реактивный самолет два девять четыре ноль пять, Шомон сообщает: сплошная облачность до высоты тысяча сто футов, видимость четыре мили, дождь, ветер юго-восточный, скорость один ноль, порывы один семь". Погода в Шомоне не хорошая и не плохая.
"Большое спасибо, Франция". В ответ человек щелкает кнопкой микрофона. Он захлопывает папку желтой бумаги, которая своим весом сдавливает метеосводки из сотен аэропортов по всему континенту. |