Изменить размер шрифта - +

 Но я люблю свой самолет сильнее, чем ненавижу Устройство. Я - линза, при помощи которой ненависть моей страны сфокусировалась в яркий расплавленный шар над домом врага.
 Но это мой долг, и мое единственное желание - служить всеми силами своей стране, оправдываюсь я перед собой. Мы никогда на самом деле не будем использовать Устройство. Моими целями будут только военные объекты.
 [207]
 Все, кого поглотит огонь - злодеи и полны ненависти к свободе.
 Есть точка, где даже самое ревностное оправдание становится пустым жестом. Я просто надеюсь, что мне не придется бросать один из этих отвратительных предметов на живых людей.


 Отсчитывающий расстояние барабан прибора TACAN показал 006, и меньшее число он уже не покажет, так как я сейчас в шести милях ночной темноты, прямо над передатчиком станции TACAN в Висбадене. Из-за неизвестно откуда взявшегося ветра я отстаю от расписания на полторы минуты. Через тридцать минут мои колеса коснутся холодной, сырой взлетно-посадочной полосы воздушной базы Шомон.
 Эта мысль меня бы успокоила, но справа, там, где пройдет мой путь, быстро мелькнули две молнии.
 Опять, подготовить доклад, рычаг управления чуть вправо, лететь по приборам, лететь по приборам, большой палец на кнопку микрофона.
 [208]



 Глава пятая

 "Диспетчерская вышка Рейн, реактивный самолет ВВС два девять четыре ноль пять, Висбаден". Город, Который Не Бомбили.
 Тишина. Ну вот опять. "Диспетчерская вышка Рейн, реактивный самолет ВВС..." Пытаюсь еще раз. Два раза. Три раза. Ответа нет. Здесь только я и приборы, и я вдруг начинаю осознавать свое одиночество.
 Пощелкать селектором каналов под правой перчаткой - может быть, смогу поговорить с радаром в Барбере. "Радар Барбер, реактивный самолет ВВС два девять четыре ноль пять, прием". Один раз. Два раза. Три раза. Ничего.
 Вспышка впереди в облаках. Воздух пока спокоен, дорога гладкая. Держать направление. Держать высоту.
 В мозгу решение. Если бы я совершал этот длинный перелет только затем, чтобы вернуться сегодня домой, я бы сейчас повернул назад. У меня еще хватает топлива на то, чтобы вернуться в ясное небо над Уэзерсфильдом. Передатчик у меня не работает, и мне никак не запросить вектор радара, чтобы меня провели
 [209]
 сквозь грозу. Если бы не мешок там, над пулеметами, я бы повернул назад. Но здесь мешок, а в Шомоне - командир авиабригады, который доверил мне это задание. Я полечу дальше.
 При помощи стрелки радиокомпаса я могу находить грозы, и в самом худшем случае я смогу увернуться от них, пролетая между вспышками. Но все же спокойнее быть светящейся точкой на экране чьего-нибудь радара и получать точные указания, как обогнуть белые размытые пятна - наиболее сильные очаги грозы. Еще одна попытка, хотя я уже уверен, что моя ультравысокочастотная радиостанция абсолютно не работает. Щелк, щелк, щелк на 317,5 мегагерц. "Диспетчерская вышка Мозель, диспетчерская вышка Мозель, реактивный самолет ноль пять". Безнадежно. И чувство это подтверждается, так как из помещения со множеством экранов, которое представляет собой радар Мозель,- ответа нет.
 Поворачивай назад. Забудь о командире авиабригады. Ты погибнешь в шторме.
 Снова страх, и он, как обычно, преувеличивает. Ни в каком шторме я не погибну. Может быть, кто-нибудь другой, но только не я. У меня такой большой летный опыт, и я лечу на таком сильном самолете, что от непогоды я не погибну.
 Вспышка справа, небольшая вспышка слева. Крошечный язычок турбулентности лизнул мой
 [210]
 самолет, и крылья слегка качнулись. Все нормально. Через сорок минут я буду шагать под дождем по полю в оперативный отдел эскадрильи воздушной базы Шомон. TACAN работает хорошо, Фальбур впереди в 80 милях.
Быстрый переход