— Пора, дорогая. — Джесс похлопала ее по спине. Дэйна в последний раз затянулась и выбросила окурок на улицу. — Начнем.

Джесс села за стол в центре комнаты. Вошли Дэннис и еще двое полицейских. Один из них приходил с Дэннисом к ней домой.

— Ну что, наслаждаешься чашечкой нашей лучшей бурды? — спросил Дэннис.

Никто не рассмеялся.

— Не такая уж бурда. — Вообще-то Дэйне действительно понравилось какао.

— Дэйна, мы собираемся записывать этот разговор на бумаге и на диктофон. — Дэннис обвел коллег взглядом.

— Ладно. Как хотите.

— Тебе может временами казаться, что мы снова и снова задаем одни и те же вопросы, но сейчас расследование находится на очень важном этапе, и мы не хотим ничего упустить.

Дэйна тоже не хотела, чтобы они что-нибудь упустили. Не хотела, чтобы эти сволочи продолжали наслаждаться жизнью на свободе. Макс умер. А он не сделал ничего плохого. И она тоже. Они просто болтали, курили, обнимались, дружили… ну и все такое.

— Я постараюсь помочь вам, — громко сказала она. — Я хочу, чтобы вы их поймали. Я помогу. — Она глотнула какао. Никакая это не бурда.

Кэрри не могла находиться дома. Повсюду вещи Макса. Ужасная еда, которую он запихивал в холодильник, а она обычно выбрасывала, его зубная щетка в ванной, его куртки в прихожей, его велосипед в гараже. Пусть Марта этим займется. Кэрри никогда не найдет в себе сил, чтобы убрать все это. И дело не только в том, что он умер. Уж она-то перевидала достаточное количество осиротевших семей, чтобы понимать: со временем она очнется и у нее появится шанс на какое-то подобие нормальной жизни. Нет, дело было в том, что он не должен был умереть. Дело было в ней и Броуди, в их равнодушии и невнимательности, в их вине…

— Отвези меня к дому этой девочки. Я хочу ее видеть.

— Кэрри, я не думаю…

— Ладно. Я сама сяду за руль.

— Это тоже плохая…

— Лиа. Ты помнишь, когда мы учились в университете, умер мой отец?

Лиа сжала руль. Они медленно продвигались по запруженным улицам.

— Да. После похорон тебе было очень плохо. Ты пыталась притвориться, будто тебе все равно.

— А я ведь его даже не любила.

— У тебя были психологические проблемы. Я старалась помочь тебе справиться с ними.

— Да. — Кэрри резко повернулась к Лиа. — Да, ты сидела со мной ночи напролет, мы обсуждали мое детство снова и снова, ты пыталась помочь мне понять, что же я делала не так, почему отец не замечал меня. А потом ты поехала вместе со мной туда, где я жила, устроила так, чтобы нас пустили в старые офицерские квартиры. Чтобы я попыталась вспомнить… Вспомнить, что же я делала неправильно.

— Но, Кэрри, ты все делала правильно. И теперь ты это знаешь.

— Да, да, конечно. Неужели ты не понимаешь, Лиа? Сейчас то же самое. Только в этот раз я все же сделала что-то не так. И если я не пойму, что именно, я не смогу жить.

Лиа согласилась, что ничего плохого не случится, если они проедут по району и попробуют найти дом этой девочки.

— Посмотри на них, — сказала Кэрри, словно впервые в жизни видела неприкаянных подростков. — Ты только посмотри на них.

— Просто дети, Кэрри. Люди. Такие же, как ты и я, просто им меньше повезло в жизни. Это не их вина.

Слова Лиа задели Кэрри за живое. Впервые после смерти Макса она почувствовала что-то, кроме горя.

— При чем тут везение, Лиа?

Она много раз произносила эти самые слова на шоу.