— Про илитидов? Пожалуйста… Выращиваются в магических лабораториях, способны подчиняться приказам хозяина. Илитиды времен Кхарии использовались в качестве военной силы, но далеко не всегда удачно — псионическая волна поражает не только врагов, но и своих, если маг не поставил защиту.

— Значит, от воздействия илитида можно защититься? — подался вперед Витарий. — Чего же ты ночью ушами хлопал?

— Нет нужных заклинаний, — огорченно откликнулся Валент. — С псиониками люди не сталкивались много столетий, это искусство или позабыто, или окончательно утеряно. Попробую поискать нужные сведения в книге, но в положительных результатах я совершенно не уверен.

— Что же это получается? — задумчиво протянул граф Кертис. — Если вспомнить метаципленариев, которых выращивал этот, как его?.. Верно, барон Кулд. Вроде бы его замок находится неподалеку отсюда? Так вот, вам не кажется, что и птички, и появление древних чудищ, которых можно использовать в войне, — звенья одной цепи? Представьте, что могут натворить два-три десятка таких вот илитидов! Сначала они обездвиживают конный отряд врага, а потом будет вполне достаточно подойти к упавшим с лошадей совершенно беззащитным всадникам и запросто их перерезать… Кстати, Валент, а разве илитиды способны действовать только ночью? И почему они питаются человеческими мозгами?

— Насчет мозгов ничего не скажу, просто не знаю… — сказал волшебник. — Может быть, каким-то образом черпают силу? А вот предыдущее соображение было вполне справедливым: илитид вовсе не является исключительно ночным существом, наподобие каттаканов. К нечистой силе он не относится, следовательно, способен переносить солнечный свет и невосприимчив к серебру. Знаете что мне пришло в голову? Нашего знакомца ночами выпускают, так сказать, на выпас… У илитида есть хозяин! Витарий, в твоих запасах отыщется подробная карта Полуночных и Закатных областей Коринфии?

— Запросто, — кивнул охотник, встал, забрал валявшуюся у двери сумку, покопался в ней и извлек медный тубус, в каких обычно хранят свитки. — Полагаю, нам надо взглянуть на окрестности Арелаты и замка Астер?

Склеенный из четырех больших листов пергамента план развернули, расстелили на столе, и Витарий сразу указал на рассыпь красных и лазурных значков, усеявших карту:

— Я обозначаю все места, где появлялись чудовища, особыми символами. Синие означают вполне обычных мантикоров, бальберитов и прочую всем известную пакость — это зло привычное, почти родное… А вот красным отмечены всякие странные зверюги, доселе в Коринфии не появлявшиеся. Странностей не замечаете?

— Еще как замечаем, — Кертис почесал подбородок. — На твоем месте я бы давно сообщил Хранителям гильдии или в Пятый департамент о том, что монстры расхаживают исключительно вокруг четырех-пяти замков самых родовитых коринфских дворян… Вот это чьи владения?

— Его светлости герцога Амори Ибелена, — не раздумывая ответил охотник. Нарисованную на пергаменте крошечную крепость окружало плотное кольцо алых точек. — Мне тоже приходили в голову мысли, что это неспроста, но заподозрить герцога, отец которого был великим протектором Коринфии, в том, что он плодит чудищ?.. Да меня в Вертрауэне на смех поднимут и выставят взашей!

— Оставим пока герцога Ибелена в покое и посмотрим на хорошо знакомый нам замок Астер и его окрестности, — перебил Витария Кертис. — Илитид всегда появляется со стороны Полуночи, а все три деревни, где чудил наш монстр, находятся как раз Полуденнее родового гнезда господина барона. Что вообще известно о бароне Астере?

— Ничего особенного, — развел руками охотник. — Дворянин как дворянин, не хуже и не лучше других. Между прочим, он племянник герцога Ибелена…

— Вот вам и еще одна ниточка, — с торжеством провозгласил Кертис подняв палец к потолку.