— Это радует, — кивнул Паллантид. — Я предлагаю «Зингарский» план войны только потому, что он наиболее проработан, хотя нам и не придется вступать в столкновения с иноземной армией. Полуденный Пуантен — это та же Зингара, только не за горным хребтом, а перед ним. И на наших землях. Наиболее подготовленные и боеспособные части гвардии будут погружены на корабли и парусные баржи в верхнем течении Хорота — то есть неподалеку от Тарантии. Затем гвардейцы высадятся в устье реки Арье и снарядят обоз — продовольствие и оружие будет находиться на торговых судах, которые мы арендуем у купцов. Непосредственно к Толозе подойдут оснащенные катапультами речные галеры и начнут осаду города со стороны реки. Коннице и пехоте от устья Арье открывается возможность ударить одновременно по трем мятежным графствам. За это время мы успеем подтянуть еще четыре легиона с немедийской границы — они будут наводить порядок и гасить последние очаги сопротивления мятежников…

— Сколько времени нужно для подготовки гвардии и речного флота? — спросил Конан.

— Двое суток. Еще через четыре дня мы будем рядом с Толозой. Нам помогут быстрое течение Хорота и попутный Полуночный ветер с Киммерийских гор — сейчас осень, ваше величество, ветры дуют на полдень, а река замерзнет еще не скоро.

— Отлично! Паллантид, займись всей организацией похода! Просперо, хоть ты и Великий герцог Пуантена, но сейчас останешься в Тарантии — пока я разбираюсь с твоими баронами, управляй Аквилонией. Или мы силой оружия выбьем ересь с Полудня, или она поглотит все королевство!

* * *

Что бы там не говорил Паллантид, воевать в Полуденном Пуантене будет тяжело. Тамошние сеньоры владеют укрепленными горными замками, отлично знакомы с каждой тропкой, могут устраивать засады в узких и покрытых густым лесом долинах. Не стоит забывать и о том, что жители бунтующих графств начнут воспринимать нас как захватчиков, и если крестьянам все равно, кто будет их господином, то дружины мелких феодалов встанут на сторону своих сюзеренов.

Действительно, через два дня все было готово к выступлению на Полдень. Точнее, к отплытию. Поскольку подготовка велась в исключительной спешке, возглавляемая королем армия пока составлялась исключительно из Черных Драконов — впервые за всю историю своего царствования Конан решил вывести личную гвардию из столицы почти в полном составе — в Тарантии остается лишь конная полутысяча. Добавим сюда вспомогательные отряды, это еще человек триста. Таким образом численность войска подходила к четырем тысячам мечей.

Я без колебаний решила отправиться вместе с Конаном — в конце концов к походным условиям я привыкла еще по старым временам жизни в Немедии и Пограничье, с оружием управляюсь неплохо, ну а если вспомнить, в каких авантюрах мне приходилось участвовать как до, так и после знакомства к моим мужем, то предстоящий поход может показаться легкой прогулкой.

«Легкой прогулки», конечно, не будет и я полностью это сознаю. После весьма подробных рассказов Аньес о происшедшем в Толозе стало ясно, что война предстоит тяжелая и кровавая — Конан не успокоится, пока не устранит исходящую от фатаренов угрозу, не вынудит мятежников сдаться или не уничтожит их.

По совету ближайшего соратника Доменика Кордавского, жреца ордена Вечного Солнца Бернарта Монеды, Конан взял с собой два десятка митрианских монахов-проповедников присланных Домеником из Зингары — они, при содействии армии, будут охотиться на «Совершенных» и участвовать в судах над ними, если выяснится, что жрецы фатаренов намеренно провоцировали смуту и призывали к неподчинению королевской власти (никто не сомневался, что так оно и есть).

Кроме того, монахи ордена, в отличие от абсолютного большинства своих собратьев в Аквилонии, были прекрасно образованы и могли вести с фатаренами диспуты не боясь, что сектанты запутают их в словесных сетях.