Он несколько секунд глядел на часы, а потом вдруг расхохотался и сказал, что часы сейчас идут точно и ему даже нравится, что положение стрелок нельзя теперь изменить никакими силами, так что пока завод не кончится (а у этих часов он недельный) в мастерскую отправлять их нет смысла. Потом он добавил еще, что Памела – отличная девушка и ее родители могут только радоваться, что у них такая дочка. Потому я так хорошо все и запомнила.

Любопытно, – подумал Эллиот, – чего ради человек может остановиться перед часами и внезапно расхохотаться? Однако, долго размышлять над этим ему не пришлось. В двери, ведущей из холла, появился майор Кроу.

– Можно вас на минутку, инспектор? – спросил он с какой-то странной интонацией в голосе.

Эллиот вышел к нему, притворил за собой дверь. Просторный холл с широкой пологой лестницей был отделан светлым дубом, а пол был натерт до ослепительного блеска. Небольшая лампа бросала круг света на телефон, стоящий на столике возле лестницы.

Вид у майора был обманчиво безобидным, но глаза поблескивали с явным ехидством. Он кивнул головой в сторону телефона.

– Я только что поговорил с Билли Эмсвортом.

– Билли Эмсвортом? Кто это?

– Мужчина, жена которого родила сегодня ночью сына. Те самые роды, которые – помните? – принимал Джо Чесни. Я знаю, что время для телефонных разговоров не совсем обычное, но решил, что Эмсворт, скорее всего, все равно не спит по случаю такого события в семье. Так оно и оказалось, и я побеседовал с ним. Разумеется, я не стал рассказывать ему о том, что здесь стряслось, – просто поздравил и, надеюсь, ему не пришло в голову раздумывать над тем, с чего ради я решил поздравлять его в два часа ночи. – Майор глубоко вздохнул. – Так вот, если часы в кабинете шли правильно, у Джо Чесни совершенно неопровержимое алиби.

Эллиот промолчал, ожидая, что будет дальше.

– Мальчишка родился около четверти двенадцатого. Потом Чесни посидел еще, беседуя с Эмсвортом и его друзьями. Все хорошо запомнили, когда ушел доктор. Дело в том, что, когда Эмсворт провожал доктора до лестницы, часы на церкви как раз пробили двенадцать и Эмсворт, остановившись, произнес небольшую речь насчет наступления нового, радостного дня. Таким образом, время ухода Чесни твердо установлено. Ну, а Эмсворт живет на другом конце Содбери Кросс. Добраться сюда к моменту, когда было совершено преступление, Чесни никак не мог. Что вы на это скажете?

– Только одно, сэр, мне кажется, что тут все до одного имеют алиби, – ответил Эллиот и рассказал о том, что только что услышал.

– Гм-м! – протянул майор.

– Именно так, сэр.

– Трудный случай.

– Да, сэр.

– Чертовски трудный, – прорычал майор. – Вы уверены, что в салоне было действительно достаточно светло, чтобы они могли видеть друг друга?

– Разумеется, это надо будет проверить, – сказал Эллиот и, чуть поколебавшись, добавил: – Однако, я и сам думаю, что там не было настолько темно, чтобы не заметить, как кто-то выходит из комнаты. Честно говоря, сэр... я верю им.

– Вы не подозреваете, что они все трое могли сговориться?

– Все возможно. Тем не менее...

– Вы в это не верите?

Эллиот ответил с предельной осторожностью:

– Во всяком случае, мне кажется, что нам не следует концентрировать внимание только на обтателях этого дома. Надо смотреть и дальше. В конце концов, этот фантастический пришелец в смокинге мог быть и впрямь пришельцем.