Флейтов было два, людей в них — десять, киберов — четыре, и уйти без драки было уже невозможно. Однако Железовский, получивший огромную дозу парализующего снадобья, ослабел в борьбе с забытьем, реакция его притупилась, восприятие ухудшилось, и действовать так же быстро, как Шаламов, он уже не мог.

Прибывшие оперативники набросили на беглецов сетки-ловушки, оба разорвали их, но если Шаламов успел при этом перевернуть флейт и уничтожить кибера, то Железовского хватило только на прыжок навстречу пятерке «пограничников» и трехсекундную схватку. Слабея, он сокрушил второго кибера, вывел из строя четверых, но получил еще с полсотни игл в плечи и голову и потерял сознание.

Шаламов тоже заработал новую порцию снотворного вместе с залпом излучения гипноиндуктора и пришел в бешенство. Дальнейшее развитие событий вышло из-под контроля защитников завода, а те из них, кто стоял далеко от места схватки и не потерял сознание сразу от пси-атаки экзосенса, могли потом сообщить немногое.

Сначала им показалось, что Шаламов «размножился» — разделился на пятерых таких же мужчин. Затем каждый из его двойников превратился в жуткого монстра, наполовину тигра, наполовину динозавра, с зеленоватой пупырчатой кожей, гривой желтых волос по спине и с шестью лапами! Взгляды зверей были полны холодной, беспощадной, необузданной ярости и дикой ненависти, они прожигали, ломали волю, вызывали ужас и отвращение, физическую боль, и сопротивляться им было невозможно!

Последним к месту схватки прибыл начальник аварийной бригады. Он успел увидеть, как бежало по коридору странное и жуткое существо, оставляя за собой шлейф из клочьев огня и дыма…

Шаламов, не потерявший на этот раз полностью человеческого «я» — наступила адаптация психики, равновесие земного и маатанского, — прорвался к выходу наружу, вышел из-под купола завода — без скафандра! — и бегом преодолел километровую трассу до космодрома. Затем выгнал из спейсера ничего не подозревающий экипаж и стартовал…

Трое молча смотрели на гранд-оператора завода Николаеску, директора — если вспомнить старинный термин. В первые минуты после окончания операции и выявления второго, законспирированного, контура по сборке «шмелей» он еще пытался как-то оправдаться, делать вид, что ничего не знал, теперь же, когда ему на стол бросили горсть готовых к работе «шмелей», только сопел и бросал взгляды исподлобья. Заявление оператора-секунды, заместителя Николаеску, о том, что эта резервная линия сборки исследовательской киб-техники, предназначенной для дальних звездных экспедиций, якобы давно зарегистрирована и работает под эгидой ВКС, не выдерживало критики и тем не менее оказалось правдой; инк-координатор ВКС по производству сложной пограничной техники подтвердил регистрацию завода как производителя «шмелей», хотя об этом, кроме него, никто в Совете не знал.

— Уведите, — процедил Торопов сквозь зубы.

Пограничники вывели Николаеску из зала.

— Ваш хваленый Железовский не столько помог, сколько напортачил, — продолжал командор погранслужбы. — Доказать теперь, что «шмели» должны были использоваться в качестве летающих убийц, невозможно.

— Да, — вздохнул Шевчук, понурившись, — противник наш многое предусмотрел. И все же раскрытие инкогнито завода — это его поражение. Хотя я согласен с вами, что Железовский помешал нам. Если бы он удержался от разведки!

— Не в его характере сдерживать свои желания, — тихо проговорила Боянова. — Его самомнением можно пробивать стены. Итак, подсчитаем потери?

— Лучше это сделать в управлении.