В глаза бросилась ещё одна странность: встречного движения не было. Туда машины ехали. Впереди точно штуки три, ещё и сзади в темноте фары мигают. А навстречу никого. Где то там перекрыли дорогу и никого не пускают? Могло и такое быть, да только тогда перекрыли бы и здесь, если уж заботиться о безопасности, так в отношении всех участников движения. Или в середине пути уже такие завалы, что там не проехать, а мы скоро в них упрёмся.

Чёрт, и чего так метёт? И ведь не особо холодно, всего градусов десять двенадцать со знаком минус. Но ветер превращает их в тридцать, а снег… снег стал каким то невообразимым белым потоком. Дворники работали с максимальной скоростью, но даже так не успевали очищать стекло. Я бы уже с дороги съехал, если не фары впереди идущей «Нивы». А где все фонари, которые здесь были натыканы часто и всегда светили?

Скорость падала всё ниже, скоро снег стал пореже, зато усилился ветер. Усилился настолько, что двухтонная машина начала ощутимо смещаться. Ураган настоящий. Устойчивость на дороге была ни к чёрту, даже моя машина с мощным движком и шипованной резиной вязла в снегу и норовила застрять намертво. Что говорить о других.

Я увидел, что «Нива» уже стоит мёртво, а впереди неё точно так же вертится на месте какой то белый седан, рассмотреть отсюда марку не получалось. Вроде, что то японское.

А что мне делать? Я то, может быть, прорвусь дальше, за счёт движка, резины и высокой посадки. Вот только придётся этих двоих переехать, поскольку на левой полосе заносы мне по крышу, там я и на метр не продвинусь. А назад?

Сзади какой то идиот посигналил. Захотелось его обматерить, но для этого надо хотя бы в окно высунуться, а мне не хочется покидать тёплые потроха машины. Впрочем, он сам вылез из машины и, кутаясь в старую «Аляску» подбежал ко мне. Неужто придётся ещё и в морду дать. Он постучал в окно, я нажал на кнопку, стекло поползло вниз, в салон сразу ворвался холодный ветер и снежные хлопья.

– Как там, впереди? – спросил худощавый мужик моих лет.

– Сам видишь, – я облегчённо вздохнул, он не искал конфликта. – Там, по ходу, всё движение колом встало. Назад надо.

– Поздно, там тоже занесло, метров пятьсот назад, а дальше сугробы с меня ростом, почему то и движения нет, ни за нами, ни навстречу.

– Навстречу понятно, там занос, они встали в пробке, – сказал я. – А почему впереди и позади нет. Кто то бы пробился с трудом, второй застрял, остальные за ним выстроились. А тут как ножом отрезало.

Он пожал плечами, я хотел предложить ему сесть в салон, но тут он достал сигарету и начал прикуривать. Ясно, потом позову, курить в салоне я даже себе не позволяю.

– Чего делать то будем? – спросил он, с трудом раскурив сигарету. С трудом, потому что на неё тут же налипли хлопья снега, а ветер старался сорвать уголёк.

– Я так думаю, – я открыл дверь и вышел наружу, – что мы застряли намертво. Скорее всего, это до утра. Утром бульдозеры прогонят, тогда и двинемся.

В том, что прибудет техника и спасёт, я не сомневался.

– Пойду с другими поговорю, – он выбросил потухшую от сырости сигарету, после чего бодро зашагал вперёд, насколько получалось бодро шагать в снегу выше колена.

Я присел на корточки с подветренной стороны и тоже закурил. Тут снега меньше, получилось сделать пару затяжек, прежде, чем уголёк погас. А ведь я прав, ночевать придётся здесь, и ничего с этим не сделать. Придётся кое что приготовить.

В список кое чего входили, например, лопаты. Я видел, как некоторые водители позади меня уже достали снегоуборочный инвентарь и начали бодро сгребать снег на обочину. Приступил к работе и я, старался так, что даже жарко стало. Но, вместо того, чтобы сбросить тёплую куртку, я наоборот, застегнул её до подбородка. Не дело это, потному на ветру стоять, лёгкие не казённые.