Больше эльфы с капитаном не встречались до самого прибытия в порт Алеарта, куда галера дошла на удивление быстро — за каких-то четыре дня. Ларра'ти ругался сквозь зубы, и проклинал «траханных магов и их магические штучки», Тирэн'лай продолжала молчать.

Когда корабль прибыл в порт, капитан лично проследил, чтобы эльфов перевели в большую клеть и тщательно приковали, после чего убедился, что клеть затянута непрозрачной тканью достаточно плотно и снаружи не видно, что находится внутри, а затем ушел, предварительно приказав доставить добычу по какому-то адресу через четыре часа. И теперь клеть, мерно покачиваясь, везла Хранительницу в какую-то новую часть ее жизни, о которой пока что девушке думать было немного страшно. А с другой стороны… Пусть только снимут с нее этот проклятый ошейник, тогда-то она покажет всем, что бывает с теми, кто смеет вставать на пути Черной Ведьмы!

Наконец, телега остановилась. Возница спрыгнул с козел, и постучал в ворота. Не с той стороны, к которой несколько часов назад подошел Крайнат вар Дарнас, а с так называемой «рабочей», куда подъезжали подводы с продуктами и всяческими необходимыми вещами, а также — с новыми поставками рабов.

Последовал короткий разговор с охранником — в отличие от парадного входа, здесь дежурили живые маги — после которого ворота распахнулись, и телега с клетью въехала на задний двор Дома невольников. Клетка немного постояла спокойно, потом ее подняли, и куда-то плавно понесли. Через несколько минут ощутимо тряхнуло, и кто-то сорвал затягивающую решетки ткань.

— Выводите их по одному! Сперва женщин, — раздался чей-то спокойный, почти доброжелательный голос.

Марийа почувствовала, как ее тела что-то коснулось — и в следующее мгновение поняла, что полностью парализована, и не может пошевелиться. Щелкнули, расстегиваясь, ручные и ножные кандалы, тело ведьмы вдруг стало безвольным, как тряпка. Ее перенесли на холодный стол, там вновь приковали. Потом те же операции проделали с Тирэн'лай и еще одной эльфой, потом настал черед мужчин. Через десять минут все пленники были растянуты цепями на одинаковых металлических столах.

И только тогда Марийе почему-то стало по-настоящему страшно.

— Господин вар Айренал, позволите задать один вопрос? Он не то, чтобы очень важный, просто мучает меня уже давно, — проговорил Крайнат, с некоторым отвращением разглядывая прикованную к специальному станку эльфу, над которой возились двое работников.

— Спрашивайте, друг мой, — владелец Дома невольников пребывал в приподнятом настроении — он наконец-то получил то, за чем так давно охотился, и в придачу — прекрасную партию рабов — темных эльфов, которые так высоко ценились в столице. — И, кстати, называйте меня просто по имени — к чему нам лишний официоз?

— Как скажете, Саллан, — вежливо улыбнулся вар Дарнас, скрывая за этой вежливостью глубочайшее омерзение к собеседнику. — Скажите, зачем эта… двойственность в отношении к рабам? Там, наверху, все красиво и картинно, отдельные комнатки и мягкие кровати, неплохо кормят и есть возможность погулять в саду… а здесь — пытки и издевательства. Ладно, я понимаю ритуал магического клеймения или наказание строптивых рабов. Но зачем, например, эти жуткие приспособления для, гм… осмотра женщин? Помимо всего прочего, это еще и незаконно. Излишние издевательства над невольниками запрещены.

Вар Айренал рассмеялся.

— Сразу видно, друг мой, что вы далеки от науки, именуемой психология. И, увы, никогда не станете чем-то большим, чем капитаном охотничьей галеры, пусть даже и лицензированным.