Брат Джакан хотел что-то сказать, но сэр Тристрам не позволил ему — схватил его за руку и оттащил назад. Красные рыцари выглядели невесело, и Халла вздохнула немного свободнее.

— Делайте, как она говорит! — вскрикнул король Себастьян, словно испуганный ребенок.

Глава одиннадцатая

Магнус Рагнарссон, по прозвищу Вилобородый, в городе Ро Канарн

 Магнус выглянул в небольшое зарешеченное окно и увидел спину часового, силуэт которого вырисовывался на фоне луны. После появления Аль-Хасима сэр Нейтан настоял на том, чтобы возле тюремных окошек дежурил рядовой воин, и вот уже почти месяц человек этот постоянно присутствовал в жизни Магнуса — помимо Кастуса.

Возможно, и существовал какой-то шанс на побег или спасение, но раненский жрец бросил об этом думать. Его переполняла тревога за судьбу своего народа с того момента, когда он увидел, как королевская армия движется на север, в Травяное Море. Капитан Хоррок был превосходным командиром, но ведь он всего лишь крестьянин и стоит во главе отряда таких же крестьян. Если воины из Фьорлана не смогут ему помочь, как это утверждала ведьма, Отряд Призраков будет либо уничтожен, либо вынужден отступить на север, к горам, это Магнус понимал. Кроме того, его терзал страх за Аль-Хасима и Бронвин. Он ничего не слышал о них уже месяц, с того момента, когда Вереллиан отправился за ними в погоню, и теперь им наверняка предстояло разделить судьбу Хоррока и людей Отряда Призраков.

Мир менялся, и Магнус проклинал свое заключение и вынужденное бездействие в такие дни, когда колеса судьбы вращались быстрее, а люди играли в непонятные игры. Он хотел почувствовать прикосновение солнечных лучей к своему лицу, хотел вновь взять в руки Скельд. Шла война, в которой можно было прославиться, а члены ордена Молота не какие-то бессловесные животные, на которых не обращают внимания, а люди, всегда сражающиеся на передовой, демонстрирующие врагам раненов мощь Рованоко.

Он видел ночное небо Канарна за плечами часового, чувствовал запах соленой воды, который снова воцарился в городе после тех нескольких недель, когда здесь пахло только смертью. Обстановка в городе была более или менее спокойной, потому что Певайн и его ублюдки обосновались в прежней канцелярии лорда-маршала у пристаней, а рыцари почти не выходили из крепости. Люди Канарна, оставшиеся на свободе, были поглощены ежедневными заботами — очередями за скудными порциями пищи и воды, которые выдавал Певайн, и почти половина населения города медленно умирала с голоду, а остальные были уже мертвы, и пепел их рассеялся по главной площади.

Риллиона и Нейтана судьба жителей Канарна не волновала. Магнус не видел этих высокопоставленных рыцарей почти две недели и ничего не слышал о них. Он решил, что Риллиона по-прежнему раздражает пребывание в крепости в то время, когда король и кардинал Мобиус отправились на север. Командующему рыцарей оставили малочисленный гарнизон, в городе хозяйничали в основном наемники, пока рыцари сидели в крепости и жаловались на свою несчастную судьбу.

Волшебница осталась в городе, и ее уверения, что боевой флот из Фьорлана не появится, позволили рыцарям ни о чем не беспокоиться. Простая истина, как понимал ее Магнус, состояла в том, что никто не придет на помощь ни к нему, ни к народу Канарна.

В полнолуние небо было ясным, стоял холод, хотя его было и не сравнить с холодами, наступавшими зимой дома у Магнуса, далеко на севере. Он тосковал по заснеженным полям и покрытому льдами морю, и его вдруг пронзила тоска, когда он понял, как давно не видел брата и родные края. Заключение в тюрьме глубоко оскорбляло его, но бездействие в то время, когда его брат и его народ боролись за выживание, было выносить слишком тяжело.