Но это Велес – Зона любит его, несмотря ни на что.

А тот, кто любит, способен многое простить. Вот так и Зона.

-Она не словами говорит Рома. Она со всеми говорит, с кем-то чаще, с кем-то реже – не словами. – Оля помолчала, комментариев не последовало. – Слышал о Белых слепых псах? – Он кивнул, хотя не помнил в точности что слышал. – Вот так она говорит. Если Она прислала их – ты в безопасности. Никаких неожиданностей, просто держи ухо востро и всё будет хорошо. Но если они появились и сразу ушли. Если напали – вешайся. Отобьёшься или нет, но ты уже не жилец. Очень немногие успевали дожить до того момента, когда Зона меняла гнев на милость.

-Глупое суеверие.

-Короче! – Рыкнула Оля, сузив глазки – не понравилось ей высказывание такое. – Ты должен извиниться, а он должен простить тебя за твой косяк.

-Мой косяк? Да он…

-Я всё сказала. Отдыхай Рома. Завтра идём так же, до заката.

Он послушно отошёл в сторону. Сел на землю. Дежурить ему только утром, а спал он дня три назад, пока ещё не хочется…, он смотрел на небо, пока там не появились звёзды.

Роман размышлял над сказанными словами. Конечно, бред про Зону, просто бред. Местные слишком долго тут живут, у них в головах всё смешалось и место Бога, заняла эта чёртова Зона.

Но к словам о том, что Настя мертва, а Джейн, фактически, чужой человек, он отнёсся иначе. Конечно, именно это Оля и имела в виду, просто через призму их общего маленького безумия, получилась такая вот ахинея, про всякие там скрытые миссии, какие на сталкеров возлагает эта драная Зона. Если уж по большому счёту – он заплатил за красивую жизнь и спасение, человека, которого толком и не знал. Пока она оправлялась от ран, пока шла долгая и нудная осада Велеса, по поводу финансирования её будущей отправки за Кордон, Рома успел не раз и не два пообщаться с Джейн. И с этим её Тоби-Тори, козлом этим конченным…, вообще-то, хороший парень. Чем-то он даже симпатию вызывал – и это бесило ещё сильнее. Так хотелось сломать ему шею, что…, в общем, с большим трудом сдержался. В основном, потому что видел, как смотрит на него Настя, как опекает его, как отзывается на его слова, как…, в общем, когда-то, всё это принадлежало ему. А теперь – теперь она смотрела на него, в лучшем случае, настороженно. И смерть этого Тори, ничего не решила бы…, Тобиас Ториан…, и кто так ребёнка назовёт, что за маньяк свихнутый, может дать человеку такое имя?

Сердце снова сжалось от боли. Он ведь любит её. И сейчас любит. Но надо признать – Настя мертва. Та девушка, с обезображенным, но всё же с её лицом, это уже не Настя. Он и не думал, что человек может измениться настолько. Кое-что он узнавал в её повадках, жестах, манере говорить, но лишь кое-что. Всё изменилось, словно ей стёрли память и заменили новой…, н-да. Так оно, в общем-то, и было. То есть, получается, он выпросил у друга не слабую сумму денег и просто выкинул её нахрен. Чужим людям помог устроиться в жизни. Это по-христиански, это правильно…, только он так никогда не поступал раньше. Велес не мог понять таких жестов в принципе. И ведь мало того, что это чужие люди, так они ещё и убить их пытались. Теперь, как-то яснее становилось растущее бешенство Велеса. Дело не в деньгах. Рома вдруг понял, что Велес ощущает себя преданным. В свихнутом разуме Велеса, это всё, могло трансформироваться в предательство лучшего друга, в этакий подлый грабёж, и ладно, если бы для себя, так нет – всё награбленное, он отдал незнакомым нищим оборванцам. Не факт, но, наверное, для Велеса, это хуже чем крысятничество. Эх…, угораздило же обзавестись в жизни единственным настоящим другом, да и тот ебанутый оказался…, а то он не знал! Ведь не первый день знакомы.