Кошмар! Наследница Павла Максимовича вяло радовалась, что хоть поселок ей попался газифицированный, имеет центральное водоснабжение… И теплый туалет.

Следующие двадцать минут, Зоя, под руководством Иннокентия ощупывала и расставляла в должной очередности шампунь, мыло, новую зубную щетку, пасту, развешивала полотенце в пределах достижимости.

Стилист вякнул насчет:

– А может, я помогу вам вымыться? Воду повключаю, полотенце-мыло подержу…

Но жена так гавкнула, что Иннокентий сам же отказался исполнять роль банщика.

На стиральную машину в ванной комнате посадили Жюли. Кеша вышел. Когда мадмуазель теряла что-то из предметов в ванне, мадам ей помогала гавканьем разыскивать пропажу. Да и компанию ослепшей бедняжке составила. Поддерживала, так сказать, подбадривала девушку, очутившуюся в кромешной темноте.

Не взирая на нешуточные мучения, из ванной Зоя вышла почти счастливой:

– Как хорошо-о-о… – Поджидавший за дверью Кеша, отвел ее в гостиную, на диван усадил. – Исключительное райское блаженство – быть чистой! Еще бы после чаю выпить.

Иннокентий укрыл Зою пледом, помог расчесать волосы. Когда они чуть-чуть подсохли заплел в гламурные косицы…

Зоя расслабилась. Склонилась на подушки, начала дремать…

Капустины, на цыпочках (и мягких лапах) вышли из гостиной, пошли готовить ужин.

В кастрюльках булькала вода, варились яйца и картошка. Иннокентий, напевая, порхал от холодильника к разделочной доске, готовился встречать двух интеллектов в одном теле…

Громко хлопнула входная дверь, Кеша, утирая руки полотенцем, выскочил в узкую прихожую генеральского дома, улыбку приготовил…

Возле вешалки стояли двое. Невысокий мужчина с одутловатым лицом в кургузом пальто и сухопарая, встрепанная брюнетка в кожаной куртке с подбитыми широкими плечами и многочисленными железными заклепками.

Немая сцена. Кеша тискает влажное полотенце, улыбка выцветает; парочка разглядывает его весьма недобро, напряженно.

– Ты кто такой? – простужено и хрипло произнес мужчина.

Иннокентий растерялся. Бросил взгляд под ноги, где, приодетая в рукав, Жюли стояла, ушками трясла.

– Я как бы… Иннокентий…

– Чихал я на то, что ты Иннокентий, – грубо высказался генеральский внук. – Ты кто такой?! Дед – где?

– Ну-у-у…, как бы… уехал.

Потаповы недоверчиво переглянулись.

– Куда уехал?

– В город.

По сути дела, внук и невестка заглянули к деду в полной уверенности, что дом пустой. Дедуля два дня назад окоченел в лесной могиле, прикрытый ветками. Родственники заглянули на огонек, типа, дедушку проведать. З а б е с п о к о и т ь с я пора… На дедовском мобильнике уже две дюжины пропущенных внучатых вызовов. Самое время в ментовку стукануть – куда-то запропал генерал-майор Лев Константинович Потапов неполных девяноста двух лет…

Высокорослый атлет в стареньком дедовском фартуке и с полотенцем: досаднейшая неожиданность.

Первой от шока оправилась внучатая невестка. Отпихнув мужа от вешалки, перебрала одежду, многозначительно сказала Роме:

– О г о р о д н о г о п р и к и д а – н е т. Треников, шапочки и жилетки с оленями.

Кеша не стал оповещать генеральскую родню о том, что все эти вещи лежат в квартире тела, в коем он сейчас находится.