Барис растерянно уставился на неё.

— Я полагаю, это слишком опасно…

— Торчать взаперти до тех пор, пока мы оба не слетим с катушек, ещё опаснее. Переоденемся снова отцом и сыном и выберемся хотя бы ненадолго из этой крысиной норы.

— А как же Дедран?

— Дедрану об этом знать совсем не обязательно.

Не успела Идина договорить, как Барис уже принялся натягивать на себя припрятанную маскировочную одежду. Переодевшись и загримировавшись, они покинули потайную камеру, вышли в узкий проход за клетками и, миновав его, слились с толпой, текущей от балагана к балагану. Побродив на воле несколько часов, они вернулись в камеру и спали этой ночью куда лучше, чем в предыдущие. Через некоторое время они снова решили рискнуть выйти подышать свежим воздухом. Потом ещё раз. И ещё.

Но Барису этого было мало. Он мечтал о том, чтобы выпить чего-нибудь крепкого, с негодованием отвергая обвинения Идины в алкоголизме. Действительно, он никогда не напивался всерьёз, хотя отдавал предпочтение крепким напиткам, и сидр, разбавленный соком, никоим образом его не устраивал. Если бы только ему удалось поймать эту девчонку, когда никого не будет поблизости, уж он бы сумел заставить её принести ему выпить чего-нибудь стоящего!

Он не знал, что бывший повелитель зверей следит за клеткой всякий раз, как девушка пробирается внутрь, чтобы отнести еду докучливым постояльцам. Однажды Грегар видел, как они выходили наружу, а в следующий раз узнал в толпе посетителей цирка, несмотря на маскировку. Он понимал, как сильно они рискуют, но помалкивал, приберегая этот козырь на крайний случай.

Барис валялся на койке, но на негромкий щелчок задвижки среагировал молниеносно. Стоило Ларис войти, как он схватил девушку. Одной рукой зажал ей рот, другой стиснул оба запястья. Однако его жертва многому научилась за время пребывания в лагерях. Ларис знала, что Грегар ожидает её снаружи, и пнула ногой не Бариса, а дверь, которая ещё не успела закрыться. Дверь с треском распахнулась. Ларис ещё раз дрыгнула ногой. Грегар должен понять, что её бьют, и прийти на помощь. Сжимая её запястья, Барис попытался пинком закрыть дверь, и тут из-под туники Ларис выскользнула цепочка, на которой висело кольцо. Глаза у Бариса расширились.

— Так-так! Вот, значит, кому досталось колечко! Идина, взгляни-ка сюда. Подозреваю, теперь я получу выпивку, как только пожелаю.

Он развернул Ларис, чтобы показать её Идине.

Грегар появился в камере как раз в тот момент, когда Идина встала с койки. Увидев его лицо, она тотчас села обратно. Идина знала, когда стоит отступить.

— Отпусти её, Барис.

Грегар казался равнодушным и спокойным, если не смотреть ему в глаза. Барис ему в глаза не смотрел.

— Я делаю, что хочу! И сейчас я хочу выпить! Не проронив ни звука, Грегар приставил к шее

Бариса карманный парализатор и нажал кнопку. Барис тяжело осел на пол, Ларис, ахнув, едва успела выскользнуть из-под него. Идина осталась сидеть на месте. Грегар мрачно взглянул на неё.

— Я тут ни при чём, — поспешно сказала она. Грегар кивнул в знак согласия, а Идина продолжала: — Не то бы я первой обратила внимание на кольцо, которое носит девушка, и припомнила, откуда оно мне знакомо. Дедран ничего не узнает о кольце, если ему не станет известно о выходке Бариса.

Грегар кивнул в свою очередь.

— Слово солдата?

Грегар снова кивнул, и Идина расслабилась. Сама она никогда в жизни не держала слово, если из этого нельзя было извлечь выгоду, но знала, что люди, которые воевали, гордятся тем, что не нарушают данное слово.

Грегар подхватил Ларис и вывел из потайной камеры. Девушка была вся в синяках, к тому же изрядно перепугана, хотя и старалась не подавать виду. Отойдя подальше от клетки, Грегар окинул её испытующим взглядом.