|
Родители примутся уверять меня, что вампиров не существует, и будут удерживать меня, не понимая, какой опасности себя подвергают. Я вспомнил о том, что чуть не укусил Энни. Нет, надо делать, как решил. Я поднялся в свою комнату. Ночь стояла теплая, и окно было открыто. Оно еще пригодится. Мистер Джутинг прятался в шкафу. Услышав, как я закрыл за собой дверь, он вылез. — Ну и духотища в шкафу! — пожаловался он. — Бедная мадам Окта! Сидеть в такой… — Замолчите, не до того! — оборвал я. — Зачем же грубить? — фыркнул он. — Я же просто так сказал. — Не надо ничего говорить. Может, вам тут и не нравится, но я прожил в этой комнате всю жизнь. Мне тут все дорого, даже шкаф. И я больше никогда не увижу свою комнату. Это мои последние минуты тут, так что не отравляйте мне их своими замечаниями. — Прости. Я в последний раз оглядел комнату и тяжело вздохнул. Потом достал из-под кровати рюкзак и вручил его мистеру Джутингу. — Это еще что? — подозрительно спросил он. — Так, кое-какие вещи. Мой дневник, фотография нашей семьи, ну и все такое. Никто не заметит пропажи. Не потеряете? — Ну что ты! — Только обещайте туда не заглядывать, — потребовал я. — У вампиров не должно быть секретов друг от друга, — начал он, но, взглянув на мое лицо, только покачал головой и пожал плечами. — Ладно, обещаю не открывать твой рюкзак. — Вот и отлично. — Я глубоко вздохнул. — Зелье принесли? Он кивнул и протянул мне темный пузырек. Я заглянул в него. Там плескалась какая-то жидкость: темная, густая и вонючая. Мистер Джутинг подошел сзади и обхватил руками мою шею. — А это точно подействует? — нервно спросил я. — Не сомневайся! — Но я думал, если сломать шею, то сразу умрешь. Ну, или тебя парализует. — Не обязательно, — сказал он. — Только если повредить спинной мозг, который находится в спинномозговом канале. А кости — это ерунда. Я буду предельно осторожен, чтобы е тобой ничего страшного не случилось. — А врачи не заподозрят подвоха? — Им и в голову не придет! — заверил мистер Джутинг. — После зелья сердце у тебя будет биться еле-еле, и врачи решат, что ты умер. К тому же они увидят, что у тебя сломана шея, и не станут дальше ничего выяснять. Если бы ты был постарше, могли бы сделать вскрытие. Но детей врачи резать не любят. Главное, скажи: ты все понял? Запомнил,что делать? — Да. — Нельзя допустить ни малейшей ошибки, — предупредил он. — Если хоть что-то пойдет не так, весь план провалится. — Я же не идиот! Сам понимаю! — не выдержал я. — Тогда приступим! — скомандовал он. И я приступил. Одним махом проглотил жидкость, поморщился — на вкус она оказалась очень противная. Я передернулся, когда почувствовал, как все тело немеет. Больно не было, но появился какой-то неприятный холодок. У меня застучали зубы. Минут через десять зелье окончательно подействовало. Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, я не дышал (то есть дышал, конечно, но совсем незаметно), сердце остановилось (опять же не до конца). |
